История Смотрителя Маяка и одного мира - стр. 44
– Хорошо, я согласен. До Мор-Кахола день пути – я как раз успею растолковать тебе морские премудрости. Но на самом деле, – усмехнулся он, – от матроса требуется только два умения: делать то, что говорят, и делать вид, что тебе всё нипочём, кроме дефицита выпивки.
Не ожидая такого ответа, Унимо удивлённо замолчал. Он не верил своей удаче. Но Тэлли и тут пришла на помощь:
– Отлично, вот и договорились, – радостно утвердила она.
Силур ещё раз сосредоточенно кивнул.
– Встречаемся завтра в шесть утра у Восточных ворот, – как будто опасаясь передумать, он добавил: – Всё, а сейчас идите-идите, мне нужно собираться и… собираться.
С этими словами он поднялся и оглядел грязную пустую комнату, как будто впервые её увидел. Унимо и Тэлли решили не злоупотреблять гостеприимством матроса и поспешили к двери.
– Спасибо за вино, прекрасная тари, – на прощание сказал он и добавил насмешливо: – До встречи, ученик матроса Унимо.
Когда Тэлли и Унимо покинули двор трактира – при этом взгляд коз был такой же удивлённый, а хозяин уже не казался таким сердитым и лично проводил их до ворот, задумчиво почёсывая бороду, – Унимо сдавленно зашептал:
– Тэлли, Тэлли, что это было?
Тэлифо ободряюще сжала его руку.
– Всё хорошо, Унимо, кажется, мир играет на твоей стороне, – сказала она.
«Но это вовсе не значит, что по твоим правилам», – обеспокоенно мысленно прибавила Тэлли, стараясь, чтобы её лицо не выражало ничего, кроме радости от победы своего юного друга.
2.1.2 Credendo vides>23
«Я говорю с вами, Айл-Защитник, и тут же замираю от мыслей о том, как это эгоистично и самоуверенно с моей стороны – отвлекать вас за границами слов Обряда. Поверьте, никогда бы не посмел я звать вас своими собственными словами, но что я могу ещё, Айл-Защитник? Только уповать на ваше великодушие. Больше всего на свете я хотел бы хранить в своём сердце надежду хоть раз вас увидеть… Они говорят, что это грех сомнения, но это не так! Я твёрдо знаю, что вы существуете. Но также я знаю, что вы человек, или были когда-то человеком – а скажи я им такое, они бы с презрением отвернулись от меня. Но это было бы не важно, если бы я только мог увидеть вас. Нет, не подумайте, они тоже верят в вас всем сердцем и всем разумом, они уважают вас и верно служат вам, но они не видят того дара, который вы нам дали. И я слишком слаб, чтобы изменить это. Но я буду пытаться», – увлёкшись своими мыслями, кто-то бормотал вслух, стоя один в морозной темноте огромного Зала Обряда. За ночь все помещения Ледяного Замка, кроме спален, промерзали насквозь, а стены в Зале Обряда и вовсе покрывались тонким слоем инея. Причудливые узоры из мелких белых ледяных пластинок таяли, как в легенде о Сошествии Света, только в пять часов утра, когда служители зажигали яркие светильники из горного хрусталя и все обитатели Школы просветителей, как один, являлись на Утренний Обряд. Но до этого момента оставалось ещё несколько часов, и только неприкаянные беспокойные души бродили по замку, безвозвратно теряя драгоценные минуты сна.
Потрескивающую от холода тишину Зала Обряда дерзко нарушал Тео Гранций, в прошлом – сын богатого купца Морской стороны, а ныне – один из слушателей третьей ступени Школы просветителей Горной стороны Шестистороннего Королевства. Точнее будет сказать – лучший слушатель за многие годы, как считали почти все просветители. Хотя для многочисленных родственников Тео его выбор стать служителем Защитника был необъясним и на шкале опасных безумств располагался где-то между самоубийством и переездом в Синтийскую Республику.