История одной беременности - стр. 18

— Иди уже, должница. Болеть желудок будет — звони, посмотрим. С беременностью не помогу. Не в моей компетенции.

— Я поняла.

У ворот сигналит иномарка, я вздыхаю и покидаю дом Корнева с совсем иным чувством, нежели час назад. Облегчения и даже благодарности. Не бросил ведь, отнес к себе, помог, хоть я ему и нахамила.

Трогаю область под ребром. Не болит. Хм. Мне рассказывали, что остеопаты творят чудеса руками, но, повторюсь, мой опыт был иным.

Но перестало же ныть, стоило ему прикоснуться. Раз, и отпустило.

Такое возможно?

Надо бы про эту область медицины почитать подробнее...

— Что врач сказал? — участливо спрашивает муж, выруливая на шоссе.

— Беременность не в его компетенции, — повторяю слова Корнева. — Он остеопатом оказался.

— А, ну шарлатан очередной. Я так и говорил, а ты не слушала. Сколько заплатила?

— Нисколько. Он меня осмотрел, даже помог с животом. А денег не взял.

Муж хмыкает.

— Может, тоже к нему на прием сходить? Люблю бесплатную медицину.

Я улыбаюсь, но, если честно, вымученно. Смеяться не тянет, да и обида на Кирилла только ширится, разрастается от каждого его поступка. Словно всё то, что я отказывалась видеть предыдущие годы, внезапно полезло наружу.

Не понимаю, что испытываю после вечера наедине с Макаром Эдуардовичем. Зато вспоминаю прикосновение его ладоней к животу и… непонятное чувство накатывает, заливая щеки краснотой.

Как будто я собираюсь предать Кирилла тем, что мне было приятно ощущать на себе чужие руки.

[1] ДПП – день после переноса эмбриона

[2] БхБ – биохимическая беременность

[3] МФ и ЖФ – мужской фактор и женский фактор

4. Глава 4

Я не люблю походы к родственникам мужа, считаю это тяготой, которую нужно отработать раз в три месяца и быть свободной. В принципе, ничего страшного. Улыбайся, хвали угощения, наготовленные моей свекровью. И тебя никто не тронет.

Посиделки проходят по одинаковой схеме, выученной до мелочей.

Сначала мы усаживаемся за огромный, купленный ещё в советские времена, стол. Тетя, дядя, две сестры с семьями, мы с Кириллом. Отец с матерью во главе. Они свои места никому не уступят, даже когда внуки требовательно просят «побыть главными».

— Вот нарожаете себе детей, тогда и будете главными, — вроде бы шутливо отвечает моя свекровь, но в стул цепляется намертво.

Мало ли кто-то решит покуситься на её трон.

Всё уставлено майонезными салатами, жареной курицей и картошкой. Инна Борисовна, моя свекровь, готовит на целое войско и жутко обижается, если кто-то отказывается от добавки.

Отец врубает телевизор — какие-нибудь новости или песни-пляски, — и все поначалу молча жуют. Но когда в кровь попадает алкоголь, родня Кирилла переходит на жаркие дебаты. Обо всем. Политика, экология, цены на бензин и гречку. Они ощущают себя специалистами в любой области.

— Что сложного-то, раздать населению денег? Каждому — по сто тысяч. Ежемесячно! Тогда и заживем нормально! Жалко им, блин, — стабильно возмущается дядя Женя, брат отца Кирилла.

Первое время я пыталась объяснить, в чем нюансы раздачи денег всем желающим, но поняла — бесполезно.

Меня даже не слышали.

Когда кончается первая бутылка коньяка, начинаются задушевные песни и те самые вопросы, которых я боюсь больше всего.

— Детишками-то когда нас порадуете? — хмельно улыбается тетя Маша, жена дяди Жени. — Годы ваши уже солидные, оглянуться не успеете, как полтинник стукнет.