История Аквариума. Книга флейтиста - стр. 14
Вообще, если говорить о стиле, в каком впоследствии строились все известные «аквариумовские» многоголосия, то выбор был между Бориной привязанностью к традиции The Beatles и моей страстью, что простиралась чуть далее, через океан, к Crosby, Stills, Nash & Young. В целом получалось нечто среднее, более похожее на Grateful Dead.
Так вот, в палитре беспечного досуга и репетиций под «небом голубым» в какой-то момент появился и театр. Джордж никогда не скрывал своей страсти к последнему, и он страсть таковую с собой и принес.
Сначала это были его небольшие, короткие пьесы. Мы их даже не разучивали.
Происходило все примерно так – на ступенях появлялся Джордж, и в действо вступали все, кто в этот момент там уже находился. Распределялись роли в основном по принципу – чтоб меньше слов. Текст переписывался на листочки из тетрадок, и тут же шел прогон того, что надо было говорить. Это и являлось единственной и генеральной репетицией спектакля.
После этого все вставали и шли в декорации, а ими в тот момент были строительные леса, что стояли вдоль огромного балкона, возвышавшегося над всеми ступенями Инженерного замка.
Основными артистами абсурда были Боря, Михаил, сам Джордж и я, правда, гений перечисленных оттенялся Мариной, Любой, Милой, Русланом, Родионом[21] и даже Майком[22], которого Родион и привел как сокурсника.
Так что степень абсурда уже была определена как самим методом постановки спектаклей и степенью технической оснащенности самого «театра на ступенях», так и его участниками.
Зрителями представлений становились прохожие, что также вносило непредсказуемость в происходящее, поскольку культура площадных действ в то время была начисто забыта соотечественниками. На площадях в то время случались только парады да праздничные демонстрации.
Все это только разжигало наш театральный задор и влекло к продолжению занятий. В какой-то момент интерес к этому делу заставил и Борю написать пьесу, которую тут же исполнили. То же было проделано и мной. Я хочу сказать, что написал короткую, лишенную всякого сюжета сценку на точное по количеству общих знакомых количество действующих лиц. Она вся изобиловала громкими нечленораздельными фонемами и в основном не читалась, а выкрикивалась… Не помню почему, но она не была «поставлена».
Столь бесшабашно такое увлечение долго продолжаться не могло. Должен был появиться кто-то профессиональный, чтоб поставить все точки над «i».
И такой человек в конце концов появился – это был Эрик Горошевский[23].
Со скоростью космического болида был выпущен спектакль. В основе – пьеса Джорджа: «Метаморфозы положительного героя».
Ставилась она уже не на ступенях замка и не в той методе, о которой я только что рассказал. На сей раз было все – и распределение ролей, и читки, и репетиции, и прогоны, и декорации, и костюмы, и музыка, и интриги… Короче, абсолютно все, что тащит за собой настоящий театр. А что поделаешь, за дело взялся ученик Товстоногова, а у Георгия Александровича и его учеников все и всегда было по-настоящему.
Но это дело сразу же поставило ряд проблем, о которых никто ранее не задумывался. Все, что мы делали до этого, включая, может быть, и сам «Аквариум», было на грани шутки и уж, во всяком случае, никакой ответственности не предполагало. А тут пришлось иметь дело с громоздким производственным процессом, финалом которого становился спектакль, да который еще и нужно было поддерживать и периодически играть.