Истина в кино. Опыт консервативной кинокритики. От «Викинга» и «Матильды» до «Игры престолов» и «Карточного домика» - стр. 19

Из Владимира не получилось не то что героя, даже злодея – все знаменитые летописные грехи совершает кто-то вместо него. Сотен наложниц («300 в Вышгороде, 300 в Белгороде и 200 на Берестове» – педантично сообщает летописец) у него нет и быть не может – вместо этого наш Ромео гоняется по всему Причерноморью за матерью будущего Святополка Окаянного.

Авторы картины пытаются создать у зрителя впечатление, что Владимир выбрал православие не потому что уверился в его истинности, не потому, что отправившиеся в Константинополь бояре вкусили сладость греческого богослужения, не потому, что Русь видела в Византии великую культуру, а потому, что… до трясучки в поджилках боялся печенегов, которых якобы полностью контролировала империя («Мы с ромеями не воюем», – причитают киношные степняки, что совершенно расходится с фактами: воевали, и очень часто).