Исповедь неудачника, или История странной любви - стр. 8
Обиднее всего, что Жорж унижал меня при Лиле, а она отворачивалась, будто стыдилась меня. Я не хотел свести разговор к драке, но, чтобы хоть чем-то уколоть обоих, небрежно сказал:
– Да забирай свою Лилю, мне она давно надоела!
Дуэтом мы с ней больше не пели, а вскоре Лиля вообще ушла из ансамбля: так приказал хозяин жизни Жорж. Узнав, что я стал свободен, меня начали одолевать поклонницы ансамбля. Они и раньше горячо аплодировали мне, иногда даже визжали от восторга, но Лиля сдерживала их порывы.
Глава 5
– И всё-таки он очнулся! Я видела, как он рукой пошевелил!
Голос звонкий и радостный. Кому-то не безразлична моя жизнь. Кому? Я с усилием приподнимаю веки. Сквозь туман проступает большое светлое пятно, похожее на солнечный круг. Неужели она? Та самая? Неужели… И сквозь затуманенное сознание пробивается мысль: ОНА всё ещё держит меня на тоненькой ниточке, которую давно надо бы оборвать.
Она вошла в мою жизнь, как входит тихая, спокойная радость. Занятия на втором курсе только начались. Сентябрь был таким жарким, будто стояло лето, что совсем не удивительно у нас на юге. Будущее представлялось радужным и непременно счастливым. На очередной репетиции ансамбля Витя сказал:
– Есть возможность немного заработать. Нам предложили дать три концерта в летнем театре в парке.
– Ух, ты! – восхитились ребята. – А сколько мани пообещали?
– Я же сказал: немного. Главное, нас признали не только в университете, но и в городе.
«Вот она, слава! – подумал я. – Чертовски приятно! А какие перспективы открываются!»
– Паша, соберись! – услышал я голос Виктора, прервавший моё восторженное состояние. – Нам предстоят ответственные выступления, а у тебя что-то с голосом в последнее время… Керосинишь?
– В меру, – немного обиделся я. – Иногда позволяю…самую малость…пивка.
– Ну, смотри, не подведи. Ты ведь теперь у нас единственный солист.
И тут вошла девушка. Вернее, девочка. Робкая, с мягким улыбчивым лицом. Невысокая, чуть полноватая, совсем не из тех красавиц, которые одним только своим видом завоёвывают мужчин. Но у неё были роскошные длинные волосы цвета спелой пшеницы и большие светлые глаза с выражением преданной собаки.
– Второкурсница с нашего факультета, – представил её Витя. – Мы из одного города. Давно хочет с тобой познакомиться.
Девушка крепче зажала руками тетрадку и, глядя на меня с восхищением, тихо сказала:
– Паша…
– А вас как зовут? – спросил я.
– Паша, – повторила девушка.
– Паша? – удивился я. – Это как же будет полностью?
– Прасковья…
– Необычно…по нашему времени.
– Из вас двоих получается Паша в квадрате, – пошутил Витя, и мы все засмеялись.
Смех у Паши был негромкий, и если бы можно было определять его на ощупь, то я бы назвал его тёплым. Паша приходила теперь к нам на репетиции, как своя, тихо садилась в уголочке и оттуда преданно смотрела на нас с Витей. Он дважды проводил её до общественного транспорта после концертов, которые мы давали в парке, – земляк проявлял беспокойство о безопасности девушки. С последним концертом мы сильно задержались, а вид Паши, тихо стоявшей в отдалении, говорил сам за себя: ей страшно было идти одной по полутёмному городу.
– Ты не проводишь? – обратился ко мне Витя. – Мне сегодня совсем в другую сторону.
Мне было всё равно, в какую сторону идти, и я, как галантный кавалер, пошёл с Пашей. В руке она держала книгу.