Исповедь Мотылька - стр. 17
В спальне просто невероятно огромная кровать под балдахином.
Отдельная гардеробная.
Туалетный столик из какой-то сливочно-кремовой породы дерева.
— Ну? – Олег смотрит с вопросом, пока проскальзываю в зимний сад. – Что скажешь?
Здесь много зелени, много экзотических цветов, отдельный островок для кактусов и суккулентов, деревца, фонтан, плетеная мебель.
— Большой… домик для Барби. – Вот и все, на что я способна.
— Двести сорок квадратных метров, - профессионально озвучивает Марина. – Индивидуальный дизайн, элитная мебель, самый лучший вид в городе. Два парковочных места.
Двести… сколько?
— Предыдущий владелец делал это в подарок для дочери, но она вышла замуж за английского лорда, так что… - Марина делает такое лицо, словно девушка продала душу дьяволу. – У квартиры был только один владелец, но по факту здесь так никто и не жил.
Я не знаю, что сказать.
В голове не укладывается запредельная цифра метража. Здесь можно ездить на маленьком автомобиле.
— Марина, я бы хотел переговорить с Ви наедине, - говорит Олег, и девушка почти мгновенно исчезает.
Пока я разглядываю оформленный в виде деревца-бонсай миндаль, подходит ближе, выдерживая дистанцию в пару метров.
— Олег, ты же это не серьезно? – Я не кривлю душой. – Это какой-то… спектакль?
— Спектакль? – не понимает он. – Ви, если тебе нравится квартира – она твоя.
— У меня есть жилье.
Олег поднимает бровь с таким видом, словно я сказала какую-то глупость.
— Пуговица, туда ты не вернешься. Не нравится это жилье – посмотрим другое. Есть еще варианты, но мне почему-то показалось, что эта квартира как раз для молодой художницы. – И даже рта не дает мне открыть, пресекая очередную попытку возразить. – Ты – дочь моего лучшего друга. Это меньшее, что я могу для него сделать.
И как-то очень выразительно сжимает челюсти, как будто речь идет о старом невозвращенном долге.
Я правда не знаю, как реагировать на такой… внезапный и совершенно незаслуженный жест щедрости. В память о моем отце мог бы подарить плюшевого мишку и гортензии в горшке – и это было бы уместно. Этого было бы достаточно. Но квартира – больше, чем слишком. Даже если постараться не думать о том, как я буду за нее платить. У меня и близко нет таких доходов, и точно не предвидится в ближайшее время. Или даже в ближайшую пару жизней.
Хотя, если позволить себе помечтать, я бы не могла представить места лучше, где бы мне хотелось жить. Жаль, что не увижу, как эти огромные панорамные окна наполняются светом.
— Олег, я не могу.
Он немного опирается на спинку дивана, скрещивает руки на груди - и какое-то время мы просто молчим.
Чувствую себя ужасной черной неблагодарностью.
— Ви, послушай. – Олег очень категоричным и скупым жестом пресекает мою попытку просто открыть рот. – И постарайся услышать. Павел был моим другом. Лучшим другом. Мы бывали в таких задницах, что и вспоминать не хочется на трезвую голову, и выбирались из них не каждый по отдельности, а вместе, помогая друг другу, хоть иногда приходилось тащить и за волосы, и за другие… гммм… не упомянутые при хрупкой девушке органы.
Мы пересматриваемся и, когда Олег замечает мою улыбку, с которой, как ни стараюсь, ничего не могу поделать, его лицо заметно расслабляется. Так лучше, потому что рядом с деловым Олегом Игнатовым такой, как я, делать вообще нечего. Не говоря уже о том, чтобы принимать от него подарки.