Искусство оскорблять - стр. 16

Ассортимент божеств и духов был достаточно широк, а их влияние на человека безгранично.

Вне зависимости от основного амплуа им всем была присуща склочность, мстительность, похоть, апломб, подозрительность, гневливость, интриганство, авторитаризм и кровожадность.

Это определило традиции поведения послушного им человека, весьма органично узаконив те качества, что homo приобрел за миллионы лет своего «омерзительного» (по выражению Дарвина) дикарства.

Это, конечно, очень грубая схема первоначального развития религии, но в любом случае мышление воспринималось как ниспосланная инструкция, а не как самостоятельный процесс в мозге. Именно такие трансляции руководили поступками святых, пророчествами оракулов, подвигами героев, экстатикой шаманов.

Достаточно посмотреть на этимологию слова «вдохновение», которое имеет более точный латинский аналог «inspiratio», т. е. «духовхождение».

Здесь (попутно) возникает вопрос о «свободе воли» и ее роли в мышлении.

Как мы только что установили, некоторое время homo жил в режиме какофонии взаимоисключающих приказов, получаемых им от богов и духов.

Это создавало логичную, но не вполне рентабельную ситуацию, так как не мог заработать основной (и самый доходный) религиозный механизм: обвинения, покаяния, очищения и примирения с божеством. Жречество маялось в понятной тоске: у него не было возможности обвинить самого человека в совершаемых им пакостях и прегрешениях.

Жертвы богам и духам, конечно, приносились, но это было сущим пустяком по сравнению с тем, что могло бы дать религиям чувство постоянной вины каждого индивидуума.

Хозяева культов, вероятно, понимали, что потенциал «рынка персональной вины» в тысячи раз превосходит доходность любых гекатомб и всесожжений.

Но! Роль самого человека по-прежнему оставалась ничтожной.

За все его неверные действия следовало карать не его самого, а трансляторов преступных инструкций, т. е. духов и богов, а эти персонажи, разумеется, были не наказуемы.

С диктатурой духов надо было кончать.

Прежде всего, для того, чтобы установить персональную ответственность человека и начать нормально зарабатывать на ситуации.

Авраамические культы сообразили это первыми и радикально сократили штат богов.

От всего сонма был оставлен лишь верховный дух, которому перешли полномочия «хороших» сокращенцев и его основной противник, вобравший все качества «плохих».

Между ними был, как-то втиснут человек, для которого оговорили «некоторую независимость от бога в некоторых вопросах». Ее-то и нарекли «свободой воли».

Это была гениальная выдумка.

Именно она впоследствии обеспечила финансовое величие христианства. Человек, наконец, получил на поле духовности статус игрока, а не игрушки. Теперь его можно было постоянно обвинять – а следовательно – и постоянно принимать от него искупительные жертвы.

Впрочем, «свобода воли» не предполагала способности к самостоятельному мышлению. Она лишь позволяла сделать выбор между различными трансляторами.

Превосходной иллюстрацией трансляционизма являются «Илиада» и Ветхий Завет.

Наиболее хладнокровными исследователям «Илиады» давно было подмечено своеобразие ее героев. По мнению Дж. Джейнса – герои гомеровского эпоса «лишены сознания». Разумеется, «это не означает, что они спят или находятся в обмороке, но у них нет никакой внутренней жизни в нашем понимании». «Они не мыслят, не оценивают мир, не принимают решений» (