Искушение фаворитки. Порочная любовь - стр. 35
Прислуга суетится, мечется по дому, пакует корзины, чемоданы, узлы. Все вещи моего семейства вот-вот переберутся из Петербурга в глухую провинцию, и я этому очень рада. Пусть так. Я бы и сама готова сбежать, лишь бы не жить с ней в одном городе под нашим вечно плачущим стальным небом.
Очередной ящик оказался набит доверху опилками пополам с паклей. Я подняла взгляд на Александра.
- Книги закончились, пришла пора артефактов. Разбери пока платяной шкаф.
- Зачем? Все те вещи достанутся мачехе.
- Не перечь супругу, скандал ты можешь устроить, когда мы останемся наедине, сейчас же просто разбери шкаф. Степан, проследи, чтобы моя супруга не смухлевала и пристально все осмотрела.
- Что все? - не совсем поняла я.
- Воротнички и карманы, швы, подкладки. Чулки с особым пристрастием. Посмотри, нет ли там дыр. Нехорошо отдавать рваные вещи твоей семье. Степан, помоги ей.
- Думаю, они сами разберутся, что с этим делать, - супруг внимательно и зло посмотрел мне в лицо.
- Публичный скандал?
Я промолчала, это лучшее, что можно сделать, когда сказать хочется слишком много. В конце концов, разобрать папины вещи не слишком сложно, если не думать, ради чьего удобства я это делаю. И не предаваться воспоминаниям.
Чуть хрустнули старые петли, давно их не открывали, вот и заросла латунь окислом. На долю секунды мне стало неудобно перед чужими людьми за этот мелкий огрех.
Внутри рядами висят сюртуки, рубашки, несколько мантий. Я вынула для начала домашний халат. Ворот цел, на манжетах ни пятнышка. Только шовчик заплатки стал чуть более виден, поистрепался со временем. Я раньше любила вот так зашивать, чтобы было совсем не заметно. Даже странно теперь, что ниточка вылезла, да и шов как будто сделан другой рукой. Я обычно подхватываю ткань с изнанки совсем незаметно. Так что, выкидывать или оставлять? Мачехе вряд ли он пригодится такой. Но и рука выбросить не повернулась, слишком много меня связывает с этой вещью.
- Карманы, хозяйка, - Степан обдал меня запахом дешевого табака, муж отвернулся обратно к стеллажам с артефактами.
- Да, конечно, раз того требует граф, - я сунула руку и достала совершенно неприметные вещи. Гребень, да несколько жестяных пуговиц.
- Вы мастерица, так аккуратно дыру зашить. Уголек с камина попал, небось?
- Почти угадали. Отец жег старые письма, не доглядел. Раньше вообще было не заметно.
- Можно я погляжу? Уж больно затейливый ворс на клифте.
- Это домашний халат. Его только выбросить, - мужик ощупал дыру, хмыкнул и просто разодрал полотно в том месте, где я проходила иглой.
- Ай, ай! Как же ж это я так? - мне показалось, или он успел что-то схватить и зажать в кулаке? Папа был мастер устраивать тайники. Магией чаровал вещи, чтобы уж наверняка скрыть тайны от посторонних взглядов. Правда, сколько времени прошло, многие заклятия наверняка рассыпались.
Может быть, на это Александр и рассчитывал, когда заставил меня рыться в шкафу? Неприятно почувствовать себя дурой. Кто, как не дочь, точно знает, как расположены заплатки и скрытые шовчики на домашних вещах.
Степан аккуратно перебрал в загрубелых, но ловких пальцах каждый шов.
Следующим я достала сюртук, и он не преподнёс никакого сюрприза. Рубашки тоже пусты. Разве что на воротнике одной мелькнула на секунду незнакомая мне брошь. Я сняла ее и отдала слуге мужа.