Искры в таёжной ночи - стр. 14
– Сонька, ты что ль?
– Я, тёть Вер, вот отца навестить приехала. Что-то не пишет долго, вот я и обеспокоилась.
– Так пропал он, батяня твой. Говорят, что в тайгу ушёл. Хотя не все верят. Куда ему с клюшкой-то егоной? Тут ведь у нас в последнее время такое твориться. По этому поводу даже участковый твой приезжал, всех расспрашивал.
Женька перевёл взгляд на Софью, лицо девушки побелело.
– Сашка? И чего же он выяснял?
– А всякое такое и выяснял. Ну, по поводу… А эт чё? Кто ж с тобой таков? Не иначе – жених, – женщина уставилась на Женьку.
Софья махнула рукой.
– Да какой там жених. Так – в автобусе познакомились. Он по своим делам приехал, просил дорогу показать. Ты мне про отца расскажи, куда подевался?
– По делам приехал, говоришь? А чё за дела?
– Журналист я. Из Москвы. Буду статью про вас писать, – встрял в разговор Женька.
Женщина поправила платок, выпрямилась.
– Журналист? С самой Москвы?
– Вы сказали, что у вас тут такое твориться. Это вы про что?
– Я сказала? – женщина прижала к груди растопыренную ладонь. – Да ничё я вроде не говорила.
– Тёть Вер, ты мне про отца скажи. Ты сказала в тайгу ушёл. Кто так говорит? И что Сашка Сомов спрашивал?
– Сомов? Спрашивал? А я почём знаю? Он ведь не меня расспрашивал, а этих… Чеботарёвых… Ой, чего это я? – женщина огляделась, увидела оставленное ведро, махнула рукой и засеменила в сторону сарая. – Некогда мне с тобой, Сонечка, болтать. Пора скотину кормить, а про батяню твоего я боле ничего не знаю.
– Тёть Вер, да как же? – из уст Софьи вырвался глухой стон, она повернулась к Женьке. – Почему ж они все такие?.. Случилось что-то с отцом, а эти…
Круглолицая тётка уже скрылась в сарае и захлопнула за собой дверь. Софья бросила на стоявшую у забора лавку вещи и уселась, сложив руки на колени. Женька прищурился и подошёл ближе.
– А Сашка это кто?
Софья вздрогнула, насупилась и опустила взгляд.
– Сашка – это участковый. Сомов Александр Константинович.
– А почему он твой? Эта скрытная особа его твоим назвала.
– Никакой он не мой? – процедила Софья сквозь зубы. – Тебя это не касается. Ты вот лучше скажи, зачем ты в разговор влез? Кто тебя за язык тянул? Скоро вся округа узнает, что к нам в деревню московский писака заявился. А народ тут особый: здесь тайга, все суеверные, скрытные, чужаков тут не жалуют.
Женька пожал плечами.
– Вообще-то я не о них писать приехал, а о твоём отце. Он сам нашему главному согласие на интервью дал, и на просмотр экспонатов.
– Коллекцию я тебе и сама показать смогу. Могу рассказать про то, как чучела готовят. Без тонкостей, конечно. Тонкости тебе никто не расскажет. Настоящие мастера их в секрете держат. А общую картину описать…
– А снимки сделаем? – Женька похлопал рукой по сумке. – Аппаратура со мной.
– Сделаем. Чего ж не сделать? Только на постой я тебя не пущу. У нас условий нет, места маловато – одна комната всего. К тому же, тебя уж и так в мои женихи записали. Не хочу, чтобы слухи всякие пошли. У нас обычно все пришлые у Чеботарёвых останавливаются. У них дом большой, и комнаты специальные для постояльцев есть. За плату, конечно, но не дорого.
– Если не дорого, то можно. Мне ведь только до следующего автобуса переждать. Пощёлкаю ваших зверушек, три дня пережду и обратно. Не собираюсь у вас тут задерживаться.