Исчезнувшие монеты - стр. 9
С большим неудовольствием Ромка покачал головой. Он сам привык блистать эрудицией и хвастаться, что всё обо всём знает, а тут его какая-то соплячка уличает в невежестве.
– Нет, не видели, – вызывающе сказал он. – И вообще мы Чехова еще толком не проходили, разве что «Каштанку» и «Толстый и тонкий». И вообще… «Читать – значит думать чужой головой вместо своей собственной». Так Артур Шопенгауэр говорил.
По правде говоря, в этом вопросе Ромка был не совсем согласен со знаменитым немецким философом, но ему хотелось сразить Катьку своими познаниями. Однако Катька с полным равнодушием отнеслась к столь авторитетному мнению:
– Ты так считаешь? Зря. А «Журдена» вы должны посмотреть. Я могу сводить вас на репетицию. Вам понравится, вот увидите!
– Сходим, – сразу согласился Ромка и перевёл разговор на другую тему: – А вы далеко от вокзала живёте?
– Нет, почти рядом. Сейчас мы поедем на маршрутке, потому что вы с вещами, а могли бы и пешком дойти минут за двадцать. Мы, можно сказать, в самом центре живём.
Транспорта на вокзале было много, друзья не успели замёрзнуть на холодном осеннем ветру.
– А вот и наша маршрутка, – сказала Александра Юрьевна.
– Мама говорила, что у тебя компьютерных игр много. «Ведьмак» есть? – сев рядом с Катькой, спросил Ромка.
Катька утвердительно кивнула:
– Угу. Я его уже прошла.
– Я тоже, и очень быстро, – заявил Ромка и почувствовал невольное уважение к этой улыбчивой и, по-видимому, неглупой девчонке.
Он смотрел в окно на незнакомые дома, теряющие багряную листву деревья – в Москве они уже стали голыми – и радовался, что приехал. Начались каникулы классно. Интересно, что будет дальше?
Ехали они недолго, каких-то три остановки. А затем перешли на противоположную сторону красивой, очевидно, главной улицы города, спустились с крутой горы до перекрёстка, миновали небольшой продуктовый магазин и остановились у серого двухэтажного здания.
– У вас такой здоровенный дом? – удивился Ромка. Он знал, что дом у Катьки частный, и не предполагал, что такой большой.
Тут же выяснилось, что Катькиным родителям принадлежит только его шестая часть.
Александра Юрьевна открыла калитку во двор и подвела их к лесенке, ведущей на небольшое крыльцо второго этажа.
– Наш дом старинный, – говорила она по дороге. – В петровское время им владел всего один человек, по преданию, какой-то купец. Вон там у него за отсутствием холодильника был ледник, но потом его перестроили. – Она указала на небольшой одноэтажный домик в глубине двора. – А владельцев нашего дома сначала стало двое, затем четверо, а теперь и вовсе шестеро. Надеюсь, больше наш дом не будет делиться, а то развалится. А какой раньше у нас был сад! А теперь там одни гаражи да выхлопные газы.
Упоминание о петровских временах вызвало у Ромки желание поискать клад ещё и здесь.
– А от сада хоть что-то осталось? – с надеждой спросил он. – Или там всё перекопано?
– Да уж, копано-перекопано.
– Жалко. А подвал у вас есть?
– Подвала нет.
Ромка задрал голову кверху и оглядел покрытую шифером крышу.
– А чердак чей?
– Чердак общий. На него не претендует никто. Лишь бы крыша не протекала.
– Ясно. – От матери Ромка перешёл к дочери. – Катька, скажи, пожалуйста, а что у вас на чердаке есть?
– Там-то? Пыль да голуби дикие. Ещё воробьи.
– Заходите, – пригласила гостей Александра Юрьевна, распахивая перед ними дверь.