Исчезаяц - стр. 3
Шлю сигналы – это уже слишком вошло в привычку, чтобюы остановиться, понимая, насколько все это бессмысленно.
…
– — —
… – — – S
O
S
Save…
…S
O
S
Save
Our
Souls
…и это снова не я, и это снова кто-то другой, откуда-то из ниоткуда, я пытаюсь установить координаты, я не могу установить, откуда кто-то так отчаянно кричит о помощи, это не на севере, и не на юге, не на востоке, не на западе…
Двигаюсь наугад куда-то в никуда, наобум выбираю какой-то зюйд-зюйд-вест, – крик о помощи начинает затихать, как будто я удаляюсь от того, кто меня зовет. Снова возвращаюсь на пустоту, снова слышу —
S
O
S
…
– — —
…
– — —
Не понимаю, отступаю прочь от странного наваждения, чтобы не слышать сигнал от корабля, которого нет.
Меня зовут Ара.
Раньше я была Ариадной.
Раньше…
…аккорды старинной мелодии, кружение вальса, прошлое просачивается из сна…
Оглушительный сигнал тревоги, черная громадина «Андромеды» рассекает волны…
…просыпаюсь, даром, что не могу спать. Не понимаю, почему сон не ушел, почему он оставил в реальности свои обрывки в виде «Андромеды», почему-то парящей в тумане…
«…у вас винты, что надо, – говорит „Андромеда“, – вы легко переделаете, как надо, чтобы подняться в небо».
Осторожно спрашиваю:
«Вы были в стратосфере?»
…а я и не знала, что мертвые корабли умеют смеяться…
«…выше… думаю, что скоро мы доберемся до луны».
Вздрагиваю от этого «мы», вспоминаю вражескую флотилию…
«У вас получится. Не хватает кое-каких деталей, но мы их добудем…»
Мне кажется, я ослышалась, в жизни не думала, что здесь могу быть какие-то детали, здесь, в бесконечности океана…
«И… где же?»
…и снова удивляюсь, что умершие корабли умеют смеяться.
«…надеюсь, у вас еще остались ракеты?» – спрашивает «Андромеда».
Понимаю все, стальное сердце вспыхивает от гнева, шестеренки ощериваются яростью:
«Прочь… убирайся… прочь!»
Вскидываю пустые ракетницы, она не знает, что они пустые…
…даже удивляюсь, когда слышу треск винтов и хлопанье не то парусов, не то крыльев, «Андромеда» исчезает в облаках, оставляет меня наедине с океаном…
Меня зовут Ара.
Ее тоже зовут Ара.
И ее зовут Ара.
И…
Ночь выпускает далекие огни на горизонте, меняю курс, чтобы не встретиться с живыми. Океан расступается передо мной, пряча меня в тумане, огни снова вспыхивают – на этот раз с другой стороны, снова меняю курс, огни снова оказываются впереди, понимаю, что меня окружают, кто, зачем, почему, это что-то новенькое, чтобы охотились на мертвые корабли…
Ара.
Ара.
Ара.
Арабелла.
Аврора.
Афродита.
Они окружают меня, буквы на бортах поистерлись, или мои датчики поистерлись, я читаю только – Ара, Ара, Ара…
– Ариадна, – говорит человек с глазами цвета океана в грозу.
Мои датчики вздрагивают, откликаются на имя.
– Ариадна! – повторяет человек уже громче.
Откликаюсь:
– Слушаю вас…
– …вы что, в жизни не буду здесь ничего менять, я еще с ума не сошел, это же антиквариат, вы хоть понимаете, сколько лет этим перилам? А лестницам? Да это не корабль, это настоящий музей, не вздумайте даже ничего демонтировать, я вас самих потом так демонтирую, мало не покажется…
Мне непривычно не рассылать сигналы бедствия, я слишком отвыкла молчать, я слишком отвыкла двигаться, повинуясь чужой воле, я слишком отвыкла от начищенных до блеска перил и сверкающих огней, от мелодии вальса…
…курс на норд-норд-вест.