Инвестиционное товарищество: правовые основы организации и деятельности - стр. 18

Позднее советские ученые, опираясь на практику управления, рассматривали любые формы хозяйственной деятельности в качестве инструментов организации экономики. В вязи с этим Н. И. Клейн считала, что предпринимательское (хозяйственное) объединение в целом рассматривается как объект управления со стороны вышестоящего органа и субъект права связанных с этим правовых отношений[78]. В свою очередь, по мнению В. А. Рахмиловича, субъектом права является центр системы (объединения), а само предпринимательское (хозяйственное) объединение правосубъектностью не обладает[79]. В таком случае предпринимательского объединения как субъекта права нет.

Зарубежные исследователи видели двойственную природу договорного объединения простого товарищества. В частности, Р. Саватье, говоря о договоре товарищества, утверждал, что он (договор) создает юридическую личность и обязательство одновременно[80].

В современных отечественных работах можно также обнаружить различные мнения относительно правосубъектности объединения, но тяготеющих к признанию за объединением определенного объема правосубъектности, т. е. рассматривающих объединение в качестве субъекта права. Так, С. А. Тальчиков выделяет неправосубъектные предпринимательские объединения, в основе которых стоит договор простого товарищества. К ним автор относит простое коммерческое товарищество, простое гражданское (некоммерческое) товарищество, консорциум, негласное товарищество, пул, холдинг, картель, синдикат, тресты, холдинги, построенные на системе участия[81]. А. Е. Пилецкий также считает простое товарищество субъектом гражданского оборота – субъектом предпринимательской деятельности, хотя это и не вписывается в традиционную цивилистическую доктрину о субъектах права. В свою очередь В. В. Лаптев ведет речь о наличии у предпринимательских объединений правоспособности (хозяйственной компетенции) лишь в определенных отношениях, например, антимонопольных, налоговых и т. д., что позволяет сделать вывод о наличии частичной правосубъектности данных объединений. При этом автор, опираясь на анализ научной литературы и мнения ученых, полагает возможным признавать за предпринимательскими объединениями свойство правосубъектности и, с учетом специфики экономических связей, признает возможность выступать в качестве субъекта правоотношений предпринимательскому объединению в целом[82].

Можно согласиться с выводом о признании за договорным товариществом наличия свойств самостоятельной правосубъектности. С практической точки зрения, это дает возможность выступать объединению в гражданском обороте под единой «фирмой» в качестве самостоятельного субъекта. Естественно, что такое правонаделение нужно рассматривать как юридическую фикцию, поскольку простое товарищество как договорное объединение не приобретает всех характерных черт, присущих юридическому лицу.

Англосаксонское право, в отличие от континентального законодательства, более гибко подходит к вопросам правоспособности коллективных субъектов права, имеющих различную природу и экономико-правовую конструкцию объединения. В частности, на западе под объединением понимается простой союз его участников с правами юридического лица. При этом, к сугубо корпоративным формам (например, акционерные компании) в США и Англии добавляются объединения различных компаний. Таким образом, понятие «корпорация» в англо-саксонской системе права имеет более расширительный характер, и включает в себя не только юридические лица, а также договорные объединения.