Инверсионный след - стр. 8
– Отработка упражнения «Отказ кислородной системы на высоте четыре тысячи метров» – орал Король.
Игорь вырвался и выскочил на середину казармы.
– Бурый, млять! А что это у тебя трусы топорщатся, а? Приснилась воронежская доярка с сиськами в молоке?
– А у самого-то!
Грянул уже настоящий смех здоровых, молодых девятнадцатилетних парней. Утренняя (и не только) эрекция мучала всех. Редкие счастливчики заводили знакомства среди женского пола военного городка, девушек было мало, а курсантов много.
Елецкий раздолбай, курсант Аверьянов, по дороге в туалет останавливал курсантов и с абсолютно серьёзным лицом, показывая на эрегированный член в трусах, спрашивал: «Ты не знаешь, что это за херня»? Ответы ему нравились только оригинальные и смешные, ну и основная цель опроса, конечно, была просто поржать.
Заглянул в кубрик командир звена и дежурный офицер эскадрильи. Майор Рябко быстро пробежал по койкам профессиональным взглядом, увидел, что все встали, дежурно выдал: – «Построение эскадрильи на завтрак, через 5 минут на плацу!»
К концу программы обучения дисциплина в Центре была, мягко выражаясь, на уровне ниже среднего, но и гонять курсантов никто не хотел. Авиация – это всегда лёгкий налёт творчества и разгильдяйства на требования к полётной безопасности. Все всё знают, а кто не смог выучить кучу таблиц, курсов, данных запасных аэродромов, расположение и названия приборов, да и летать, именно, не смог научиться летать… Тех уже давно отправили топтать сапоги в пехоту великого и могучего Советского Союза.
Сегодня ранний подъём эскадрильи для первой смены полётов. После пяти дней затяжных дождей с облачностью ниже 150 метров и сильными порывами до 20 метров в секунду, начало полётов – это, безусловно, событие! Вся подготовка проведена, экипажи знают расписание заправок и полётов. Обычный день учебного авиационного центра, занимавшегося подготовкой младших лейтенантов на реактивных учебно-боевых самолётах.
После построения эскадрилья, в количестве сорока человек, строем подошла к пазику, народ начал запрыгивать в салон. Садиться не старались, ехать недолго, пару километров.
– Блин, опять башкой треснулся! Какой-то автобус для лилипутов! – Серёга потирал голову под пилоткой. Рост его на два сантиметра превышал норму для лётчиков-истребителей, определённую в 185. Таких пилотов в строю было всего пятеро. И при замере роста на ежемесячной медкомиссии хитрые курсанты делали ноги колесом, врач, конечно, все изгибы тела видел, но пропускал. Самое главное, чтобы был здоров, и фонарь кабины закрывался.
– Иди ко мне, Кузьмич! – такого же роста и такой же комплекции Максим Андрейченко, по кличке Андрейчик, втащил за лётную куртку на сиденье рослого курсанта.
– Длинный к длинному! – раздалось сзади.
– Я не длинный, я высокий! – Макс развернулся назад – а тебе, ушастенький, можем с двух рук зарядить по ушам, по-дружески, так сказать! Чтоб твои уши, вернулись, как шасси, в ниши консолей после взлёта!
Вместе с началом движения автобуса грянул взрыв хохота.
Последняя угроза была адресована курсанту, сидящему сзади, у которого пилотка на голове резко контрастировала с оттопыренными ушами по сторонам света. До прошедшей зимы уши были прижаты к голове, как у обычных людей. Однако, решив выделиться из однообразности эскадрильи, курсант Пастухов зашил шапку-ушанку, сделав из неё обычную тюбетейку, как раз перед морозами. Но тут подвернулся случай проводить до дома, в 30-ти градусный мороз, медсестричку из санчасти, симпатичную блондинку Светлану. Миссия была выполнена, девушка доставлена до дома с надеждой на дальнейшее знакомство, но два уха не только обморозились, но и завернулись как неисправные локаторы из-за отсутствия защиты. Не будет же наш герой при девушке отрывать на шапке нитки, чтобы спасти уши, и при этом выглядеть неморозоустойчивым и слабым мужчиной! Возвращаться назад, в исходное состояние, обмороженные части тела отказывались наотрез. На полеты и аэродинамику, как говорил командир звена, это не влияло, но подколки и шуточки отпускались Паше постоянно со всего полка.