Интимная культура Руси - стр. 8
Мы будем с вами в следующий раз говорить весьма сладострастно о том, чем жизнь христиан в послемонгольский период отличалась от того, что требовали от них деятели церкви. Спойлер – всем.
Письменность – вот то, к чему я вас и подвожу. Я здесь не хочу использовать слово "Русь", потому что у варягов-то как раз были скандинавские руны, о чем вам сегодня уже было доложено. А вот у славян письменности не было просто потому, что эта культура ориентирована на устное слово, на сверхъестественно, по нашим понятиям, развитую память, которая гигантские тексты в себе хранит.
Поэтому письменное слово им не нужно, а были у них черты и резы, которыми они вели хозяйственные записи, календари, кто кому сколько должен и так далее.
Христианство приходит, естественно, с письменностью, она начинает очень быстро распространяться, причем не только среди знати, но и среди простых горожан.
Как вы знаете, священник не может быть рукоположен, пока он не женат. И если первое поколение священников приезжает в русские города, варяжские города, из Византии, то они приезжают с детьми, дети их женятся, старший сын наследует приход. Поп учит грамотности всех своих детей – я не сказала "сыновей", я сказала "всех детей", с гендерным равенством в домонгольской Руси было хорошо по меркам 10-го, 11-го, 12-го веков, то есть девочки учились тоже.
Двадцать лет плюс-минус – нормальный возраст для свадьбы, жениться в возрасте до двадцати лет – это все же рановато, а двадцать восемь и даже двадцать пять – это какая-то безумно старая дева по тем временам, уже все несерьезно.
Вот и считайте: за сто лет вы получите пять, а может быть даже шесть поколений. И в семьях было не один, не двое детей.
Рожали много, но и умирали много, так что семеро по лавкам, конечно, это скорее исключение. Однако в каждой семье выживает, ну скажем, пятеро хотя бы, у них свои дети вырастают, и все они грамотные. Любители математики могут рассчитать, сколько грамотных людей появится за сто лет, и получат очень интересные результаты.
И поэтому мы имеем свыше тысячи новгородских берестяных грамот, которые в основном посвящены финансовым вопросам, но встречается там и интересующая нас любовная тематика. И то, что в Новгороде грамотны были примерно все, говорит о среднем уровне грамотности по русским городам.
Напоминаю тот банальный факт, что в Новгороде почвы с повышенной влажностью нижних слоев. Это плохо для урожая, но хорошо для сохранения бересты. И поэтому границы нахождения берестяных грамот – это по сути граница конца неплодородных севернорусских почв. Южнее они просто не сохранились.
Там, где плохая, неплодородная северная почва, Новгород был полностью зависим от привозного зерна, там сохраняются берестяные грамоты. А в Москве их, сколько я знаю, штуки три. Причем третья – очень большая, потому что ее нашли не в почве, а в каменном гробу, она там отлично сохранилась. А так в московской почве берестяные грамоты практически не хранятся.
Итак, мы имеем домонгольский русский город, грамотный поголовно, где пишут в частности и о любовных делах тоже. И что прекрасно, у нас есть грамота новгородская с предложением руки и сердца, где это предложение следует в весьма откровенных словах. "Пойди за мьне. Яз тебе хоцю, а ты мене", – пишет некий Микита некоей Ульяне, добавляя, что тому свидетель такой-то. Дальше у читателей начинается эротическая фантазия, чему именно он мог быть свидетелем. Ну в общем говоря, чему угодно, в том числе и ничему интересному.