Интерлюдия Томаса - стр. 10
Не комплексуя из-за своей внешности, он отвечает: «Доброе утро, сынок. – И одаряет меня улыбкой, от которой отшатнулся бы и Дракула. – Ты встал до того, как Ванда и Уолли собрались лечь спать».
– Ванда и Уолли?
– Ох, извини. Наши опоссумы. Некоторые считают их большими уродливыми красноглазыми крысами. А уродство сродни красоте – все зависит от того, кто смотрит. Как ты относишься к опоссумам?
– Живи и давай жить другим.
– Я слежу за тем, чтобы Уолли и Ванда каждую ночь получали достаточное количество ресторанных объедков. Но жизнь у них тяжелая, со всеми этими кугуарами, и рысями, и стаями койотов, которые не прочь отобедать опоссумом. Ты согласен с тем, что у опоссумов тяжелая жизнь?
– Что ж, сэр, по крайней мере у Уолли есть Ванда, а у Ванды – Уолли.
Его синие глаза блестят неприкрытыми слезами, изуродованные шрамом губы дрожат, словно его до глубины души трогает мысль о любви опоссумов.
Ему лет сорок, хотя волосы обильно тронуты сединой. Несмотря на ужасный шрам, что-то в его поведении указывает на то, что он любит детей и добр к животным.
– Ты попал в десятку. У Уолли есть Ванда, а у Донни есть Дениз, и благодаря этому можно вынести все.
На нагрудном кармане его спецовки вышито «ДОННИ».
Он смаргивает слезы и спрашивает:
– Что я могу для тебя сделать, сынок?
– Я давно не спал и, боюсь, еще какое-то время поспать мне не удастся. Тут где-нибудь продаются кофеиновые таблетки?
– У меня есть «Ноу-Доз» на прилавке с жевательной резинкой и конфетами. Автомат может предложить тебе кое-что более действенное, вроде «Ред бул», «Маунтин дью» или этот новый энергетический напиток «Пинок-под-жопу».
– Он действительно называется «Пинок-под-жопу»?
– Стандартов больше нет, нигде и ни в чем. Если они думают, что продажи от этого возрастут, назовут товар «Хорошим говном». Уж извини, что так грубо выражаюсь.
– Нет проблем, сэр. Я возьму упаковку «Ноу-Доз».
Когда мы идем через гараж к маленькому офису, Донни говорит:
– Наш семилетний сын Рики узнал о сексе из какой-то субботней мультипликационной программы и вдруг заявляет нам, что не хочет быть ни нормальным, ни голубым, все это отвратительно. Мы отключили спутниковую тарелку. Нет нынче никаких стандартов. Теперь Рики смотрит старые мультфильмы Диснея и «Уорнер бразерс» по ди-ви-ди. Можно не волноваться, что Багс Банни начнет приставать к Даффи Даку.
Помимо «Ноу-Доз», я покупаю два шоколадных батончика.
– Торговый автомат принимает доллары или мне нужна мелочь?
– Банкноты он принимает, будь уверен, – отвечает Донни. – Ты слишком молод, чтобы давно водить трейлер.
– Я не дальнобойщик, сэр. Всего лишь безработный повар блюд быстрого приготовления.
Донни выходит со мной из офиса, и я покупаю в автомате банку «Маунтин дью».
– Моя Дениз тоже повар блюд быстрого приготовления в ресторане. У вас особый язык.
– У кого, нас?
– У поваров блюд быстрого приготовления. – Половины лица, разделенные шрамом, теряют симметрию, когда он улыбается, и лицо становится похожим на расколовшуюся тарелку. – Две коровы, заставь их плакать, дай им одеяла и спарь со свиньями.
– Ресторанный жаргон. Так официантка говорит о заказе двух гамбургеров с луком, сыром и беконом.
– Меня это удивляет, – говорит он и действительно выглядит удивленным. – Где ты был поваром… в смысле, когда работал?