Институт фавориток - стр. 7
— Они не прилетят, — хрипло проговорил он. — Эскадра попала под удар боевых кораблей лансиан. Все погибли.
Погибли...
Отчаяние и боль тугим обручем сжимают горло, не позволяя ни говорить, ни дышать. Тяжёлым камнем ложатся на грудь, останавливая сердце. Реальность исчезает в мутной пелене слёз. С судорожным всхлипом я втягиваю воздух...
И просыпаюсь.
Несколько секунд всматриваюсь в окружающий меня мрак и успокаиваюсь. Не так уж часто в сновидениях я вижу самый страшный момент моей жизни, переживая его вновь. Определённо, это из-за того, что слишком много вчера нервничала.
Постепенно дыхание начинает выравниваться, слёзы перестают литься из глаз, только давление на грудь никак не желает исчезать.
Нащупав на стене панель, я включаю свет и тихо смеюсь, стирая мокрые дорожки со щёк. Мне не от горечи воспоминаний тяжело, просто на моей груди, уютно свернувшись, лежит чёрный комочек.
— Ты здесь откуда? — спрашиваю, недоумевая, как же он пробрался в комнату, если решётка на окне плотно задвинута?
Шигузути приподнимает голову, смотрит на меня с неодобрением и прищуривается. И такой упрёк в его взгляде, что я, не задумываясь, приглушаю освещение. Малыш же, благодарно курлыкнув, зевает, потягивается, смешно вытянув лапки, и, царапнув коготками по моей спальной сорочке, вновь сворачивается, закрывая глазки.
— Э нет, так не пойдёт! — не соглашаюсь я с его намерениями. Осторожно поднимаю расслабленное тельце и сажусь, нащупывая ступнями тапочки. Медлю, решая: сразу отнести его к окну и высадить на внешний подоконник или позже. Любуюсь на доверчиво прильнувшего к руке шигузути и решаю — оставлю. В таком состоянии он вряд ли удержится на узком выступе. Свалится. Не разобьётся, конечно, но стресс получит. Так что пусть досыпает. Правда, без меня.
Устроив малыша в углублении матраса, всё ещё согретого теплом моего тела, берусь за вильюрер, чтобы определиться с планами на сутки. И дядя Ют, и дядя Джаграс, памятуя о своих обязанностях (первый — общественных, второй — опекунских), пунктуально заполняют моё расписание. Занятия с учителями, поездки, прогулки, примерки, бывает, даже приёмы пищи — всё с их разрешения и под бдительным контролем. Периодически в графике появляются указания тёти Ари, но не часто, и обычно они касаются воспитательных бесед. Иногда строчки расписания вообще остаются пустыми, и это означает, что я сама могу распоряжаться своим временем. Но такое счастье выпадает мне крайне редко. Обычно всё занято полностью.
Открыв блокнот-планнер, понимаю, что сегодня именно такой день. Свободных минут у меня не будет. Ну разве что те, которые остаются до начала сумасшедшей гонки, потому что проснулась я раньше первой позиции в списке запланированных дел. И трачу я эти минуты на водные процедуры.
Безумно люблю воду. Обожаю. В любом виде. Тёплую и холодную, бьющую жёсткими струями и зависающую вокруг меня лёгкими каплями... И самое большое моё разочарование заключается вовсе не в неумении слышать и издавать ультразвуки (без них мне как-то даже спокойнее) и не в невозможности видеть в темноте (хотя, конечно, приятного мало), а именно в том, что я не имею способностей зоггиан к кожному дыханию. Ах, как это было бы великолепно — нырнуть в осязаемо-плотную глубину и плыть, долго-долго не поднимаясь на поверхность!