Институт фавориток - стр. 41

— Ты права, — одаряет меня улыбкой альбинос. Похоже, моё внимание ему льстит. — Мой секретарь будет отправлять на твой планнер нужную информацию.

— Спасибо. Тогда... до вечера?

Атиус молча кивает. Сиреневые глаза пристально следят за тем, как я поднимаюсь. И лишь у самой двери я слышу:

— До вечера... Дейлина.

Сделанной им паузы я не поняла. Он хотел назвать меня как-то иначе? Может, как я и просила, фавориткой?

***

— Восемь.

— Сколько?!

— Не веришь?

— С трудом. И кто же эти несчастные?

— Три служанки из штата тёти Ари, три девушки из придворных дяди Юта, ещё одна гостья из города, ну и бедняжка Тижина за компанию.

— И Тижина? — ахаю, прикрывая рот рукой.

— А она что, не девушка? — фыркает Лурита.

— Но она же... — Вспоминаю, что говорила о своих кавалерах подружка. Увы, безуспешно. Имён та никогда не называла, лишь жаловалась, что никто из них в неё не влюбился. — Ладно. Допустим. Получается, все рооотонки? За два года ни одной иперианки?

— Ни одной.

— Не может быть! — Я в растерянности опускаюсь на край кровати.

— Может, — припечатывает Лурита.

— Да ну... Он же рооотонцев ни во что не ставил. Мне кажется, даже ненавидел. Тихо и незаметно для окружающих, но всё же...

— Дейлина! — заливисто хохочет подруга, откидываясь на спинку дивана. Хорошо, что она вертикальная и не даёт ей упасть. — Ты как маленькая, честное слово! Потому он их и выбирал, чтобы не испытывать судьбу и ненароком не влюбиться! Ты только подумай, какой бы в противном случае вышел конфуз!.. Стой! Я поняла! Он таким способом пытался от своего негатива к ним избавиться! Бедный! Представляю, как он мучился, когда с ними... — не договорив, она, сотрясаясь от смеха и вытирая слёзы, сползает с дивана на пол.

— Да подожди ты! Прекрати! — пытаюсь унять её весёлость. — Чем же ему иперианки не угодили?

— А вот этого я не знаю, — доказывая, что воспринимает всё более чем серьёзно, тут же становится собранной подруга. Но всё же не сдерживается и снова хихикает: — Но знаю того, кто обязан быть в курсе.

— Кто? — с нехорошим предчувствием подвоха, но всё же послушно спрашиваю, на всякий случай нащупывая за спиной подушку.

— Ты! — триумфально заявляет Лурита и, увидев, как я нахмурилась, с трудом сдерживая смех, поясняет: — Кто же, как не племянница, должен лучше всех разбираться в предпочтениях любимого дядюшки?

За свою наглость и получает. С радостным визгом уворачивается от летящего в неё мягкого предмета. Однако и в долгу не остаётся. Перехватив подушку, возвращает её мне. С той же скоростью и аналогичной траекторией.

Снаряд в цель не попадает — я, хотя и готова сложиться пополам от смеха, с лёгкостью отбиваю удар. А вот Лурита второй залп пропускает. Потому что, вместо того чтобы следить за мной, пытается встать. Третий презент настигает её уже на диване. Однако же девушка ухитряется вскочить на ноги и, перехватив сразу две подушки, с наигранно грозным «ах, ты так?» бросается в бой. Теперь верещать и защищаться приходится мне. В ход идут уже не только подушки, но и одеяла...

Успокаиваемся мы не сразу. Даже когда без сил заваливаемся на кровать, всё равно хихикаем, отталкивая друг дружку. А потом долго лежим в обнимку, выравнивая дыхание и рассматривая экзотически переливающийся многоуровневый потолок.

Шигузути, который всё это время стоически терпел дискомфорт и, чтобы не свалиться, предпочёл залезть под корсаж, тайм-аут тоже использует с пользой. Выбирается наружу, обозревает масштабы бедствия, сердито урчит и принимается наводить порядок. Отталкивает задними лапками край одеяла, которое на мне лежит, роется в оборках, обрамляющих край платья, тяжело вздыхает и наконец забирается обратно под ткань.