Институт фавориток - стр. 40
— Ты моя фаворитка, Дейлина, — холодным душем окатывают нежданные слова.
Поднимаю глаза, недоумевая, зачем принц сейчас об этом говорит. Да ещё и выделяя свою причастность. И лишь когда он продолжает, мотивы становятся понятны.
— А это значит, что всё, что требовал от тебя твой дядя, теперь не имеет законной силы. Ты не обязана подчиняться его распоряжениям, можешь лишь принимать их как рекомендации. И вправе вести себя так, как от тебя этого жду я. А я вовсе не желаю тебя ни заставлять что-то делать, ни в чём-то ущемлять. Разумеется, всему есть разумные пределы, но я надеюсь, что ты не вынудишь меня вводить ограничения. Я буду тебя во всём поддерживать и защищать. Ведь ты моя фаворитка, — повторяет с нажимом теперь уже на последнее слово.
Правильно, Атиус. Вот об этом мне как раз и нельзя забывать! Как же вовремя ты решил меня «успокоить»!
— Напоминайте мне о моём статусе почаще.
Улыбкой поощряю его усилия, чувствуя, как в душе растёт волна отторжения, а вся внешняя привлекательность принца осыпается, как старая позолота.
В ответ получаю взгляд, полный морального удовлетворения. Однозначно Атиус принял мои слова за окончательное признание мною своего социального статуса. И теперь будет этим руководствоваться в общении.
Замечательно. Именно то, что нужно, чтобы возвращать мне разумность мышления.
— Я рад, что мы с тобой нашли общий язык. Теперь нам будет намного проще. Я же говорил, что со временем всё наладится, — напоминает мне о нашем первом разговоре цессянин. Откидывается на спинку стула, складывает руки на груди и смотрит, как я подставляю ладонь пытающемуся на меня залезть шигузути. — Похоже, он не выспался, — тихо смеётся, когда малыш, обвив хвостиком пальцы, зевает, прижимается к ладони мордочкой и закрывает глаза. — Я как раз думал, чем ты хочешь заняться после завтрака... Может, и тебе поспать, раз с утра не получилось?
— Хорошая мысль. Я действительно хотела сегодня отдохнуть.
— Отлично, — улыбается принц. — Тогда не забудь поставить на планнере беззвучный режим, чтобы тебя никто не тревожил. А я сориентируюсь со временем ужина и тогда расписание дополню. Только, Дейлина, прошу тебя, не принимай мои распоряжения как приказы. Помни, что ты можешь их изменить. Единственное исключение, разумеется, если они обусловлены жизненно важной необходимостью. Но тогда и я буду на это указывать сразу. Договорились?
— Да, это очень удобно, — покладисто соглашаюсь и решаю, что можно тему развить, раз уж об этом зашёл разговор. — А я должна вам сообщать обо всех своих планах? Или только о тех, которые касаются вас? И нужно ли мне ждать вашего согласия, например, на перемещения по кораблю? Или я всё же свободна?
— Конечно, свободна! — изумляется Атиус. — Ходи где хочешь! А информировать... — Он задумывается. — Если ты покидаешь свою каюту, я должен быть в курсе. И знать, кто тебя сопровождает. Не хочется бегать по крейсеру и искать тебя в случае необходимости.
— И на Цессе будет так же? — миролюбиво осведомляюсь я.
— Разумеется. — Атиус пожимает плечами. — Не вижу разницы.
Понятно. И, в общем-то, логично. Я свободна в выборе, но не свободна от контроля. Однако у этого вопроса есть и обратная сторона.
— А я буду знать о ваших планах? Вдруг мне захочется вас увидеть? Встретиться? А вы заняты... — Я бросаю на него кроткий взгляд из-под ресниц.