Инай и Утёс Шести Племён - стр. 35
– Расскажи мне о них, – попросил он.
Агнеша улыбнулась, но её улыбка была грустной.
– Знахари всегда верили, что всё в мире связано, – начала она тихо, но в её голосе звучала глубина, как у реки, скрывающей сильное течение. – Всё – от шёпота ветра до звона капли – сплетено в единый узор, и каждый из нас – часть этой великой связи. Когда-то мы умели слышать это и понимать. Мы могли обратиться к земле, попросить её исцелить нас, почувствовать её силу, как биение сердца под ногами. У воды мы искали силы, у огня – света и прозрения. Но… с каждым поколением эта связь слабеет. Люди начали меняться. Там, где раньше каждый видел свой дар, как искру, зажжённую самой землёй, теперь появилось сомнение. Люди начали заглядываться на чужие дары, забывая о собственных. Зависть росла, будто сорняк, вырывающийся из-под корней. Вместо того чтобы питать свой дар, они жадно смотрели на чужие вершины, стремились достичь того, что не принадлежало их природе.
Девушка поджала губы и закрыла глаза.
– Но дар – это не просто умение, – продолжила она, – Это связь с землёй, с родом, с миром вокруг. Чужой дар, как чужая песня, никогда не расцветёт в твоём сердце. Развивая свой дар, ты вплетаешь в мир нить гармонии, укрепляешь его, делаешь сильнее. Но развивая чужой дар, ты кормишь лишь свою гордость, отрываясь от своего пути и оставляя за собой пустоту. Мир, лишённый искренних даров, слабеет, теряя свой голос, а гордость, взращённая на чужих стремлениях, становится пищей для мрака. Люди пытались стать теми, кем они не могли быть, ломали свои души, и вместо радости получали разочарование. Даже достигнув того, что казалось желанным, они чувствовали пустоту, осознавая, что гнались не за своим. Мир начал замыкаться в круг. Зависть порождала злобу, злоба – гордыню. Каждый шаг прочь от своего пути запутывал людей ещё больше. Их сердца наполнялись тяжестью, они теряли связь с землёй, с её шёпотом, с её силой. Вихрь, питающийся этой тяжестью, начал расти. Он втягивал в себя всё: обиду, гнев, тоску тех, кто отвернулся от своего дара и стал пленником чужих. Вихрь стал не просто силой. Он стал тенью мира, отражением его страданий, созданных руками самих людей. И чем больше зависти и гордыни наполняло их сердца, тем сильнее становился он, и тем глубже погружался мир во мрак, теряя свет, который когда-то исходил от каждого человека.
Её взгляд медленно поднялся к далёким вершинам деревьев, залитым мягким утренним светом. Листья, ещё влажные от росы, поблёскивали в лучах солнца, словно фиолетовые звёзды. Её лицо, освещённое этим светом, казалось спокойным, но в глазах читалась горечь. Она провела рукой по розовой траве рядом с собой, касаясь её кончиков, словно пыталась уловить в них ускользающее дыхание жизни. Тёплый ветер слегка тронул её волосы, как будто пытался утешить, шепча тихими, неуловимыми голосами, что всё обязательно изменится к лучшему. Но это не могло развеять то чувство утраты, которое звучало в её словах, подобно далёкому эхом исчезнувшей славной песни. Путь снова потянулся вперёд, но теперь между Инаем и Агнешей появилась тонкая нить понимания. А лес тем временем становился всё более диким. Они наткнулись на старую тропу, вымощенную камнями, покрытыми мхом.
– Этой дороге больше тысячи лет, – сказала Агнеша, склонившись, чтобы убрать листья с одного из камней. – Её строили наши предки, чтобы связывать племена.