Имперский колдун - стр. 33
Но зарубки не получилось. Тесак прошел через спинку, будто ее никогда не было, и кусок выдержанного старого дуба отлетел к стене, ударившись о лежащие здесь пустые горшки и надколотые кувшины.
Илар остановился, ошеломленный, испуганный, и с опаской посмотрел на то, что держал в руке, – серебристо-зеркальное «недоразумение», бывшее когда-то заурядным тесаком. Подошел к стулу, понюхал срез спинки – от того шел запах паленого дерева, плоскость среза черная, обугленная, будто кто-то прижег ее раскаленным докрасна металлом. Оглянулся по сторонам, увидел черенок метлы, прислоненный рядом со здоровенным треснувшим кувшином, зачем-то сохраненным прежним хозяином, взял этот черенок в левую руку, в правую клинок, который уже язык не поворачивался назвать кухонным тесаком, и, слегка прищурившись (на всякий случай!), рубанул поперек палки.
Чик! Вспышка пламени, дым, обугленный конец черенка – кусок его полетел на пол.
Чик! Чик! Чик! Подвал заполнил дымок от сгоревшего дерева, а в глазах начали вертеться красные круги от вспышек пламени. Через несколько секунд в руке Илара остался жалкий огрызок палки.
Колдун сел на стул, поморщился от вонючего дыма и поднес нож к глазам, пытаясь рассмотреть край лезвия. Само собой, ничего особенного он не увидел – тупое лезвие со щербинами, вот только серебристое, блестящее, будто отлитое из куска серебра и отполированное.
Протянул палец к лезвию, попробовать остроту… и остановился. Нет уж, не такой он дурак, чтобы пробовать! Уже – не такой дурак…
Встал, несколько раз взмахнул ножом в воздухе, – тесак как-то удобно лег в руку, так удобно, что и отпускать не хотелось. Проделал несколько фехтовальных упражнений – те, которые когда-то показывал ему отец и которые у него никак не получались, – все получилось! Нож помог? А что, почему бы и нет? Музыкальный инструмент-артефакт ведь позволяет сделать из посредственного музыканта гения, управляющего толпой! Почему бы заколдованному ножу не сделать его гением фехтования? Смешно только – выйти на бой с кухонным тесаком! Впрочем, в серебристой штуке сейчас вряд ли кто признает пресловутый ржавый тесак в полруки длиной.
Снова осмотрелся по сторонам – на чем бы еще попробовать? Не нашел ничего лучшего, как ткнуть ножом в кувшин у стены. Нож завизжал, как пила лесоруба, пытающаяся перегрызть твердый сучок, пошел гадкий дым, нож не очень быстро, но уверенно погрузился в сосуд. Закаленная глина кувшина раскалилась добела вокруг клинка, потекла и с шипением вонзилась в пол рядом с башмаком Илара, судорожно отдернувшим ногу от опасного кусачего ручейка.
Илар ухмыльнулся и, подойдя к кирпичной стене, продолжил исследование ножа, загоняя его в каленый кирпич по самую рукоять. На месте уколов оставались оплавленные дыры, такие, будто он вбивал нож не в кирпичную стену, а в застывшее сало.
Следующим этапом было испытание ножа на металле. Найти стальной прут в подвале не получилось, зато после долгих поисков Илар нашел в углу старый лодочный якорь, покрытый ржавчиной, у него не хватало одной «лапы». Как якорь сюда попал – предположения строить можно любые, но истина все равно останется скрытой. Скорее всего, якорь остался от тех людей, что жили здесь еще до колдуна, от которого перешла Илару колдовская сила. Якорь был покрыт толстенным слоем ржавчины и полузасыпан землей, просто врос в нее за те сотни лет, что пролежал на одном месте.