Империя предрассудков - стр. 57
Я виновато пожала плечами. Возможно, в тот момент девушка надеялась, что мой энтузиазм продлиться не больше, чем пару дней. И тогда, я бы отстала от нее со своими призрачными мечтами. А может, мое раскаяние произвело на нее впечатление, потому что голос всеобщей любимицы Института заметно смягчился, а потом я услышала:
– Давай, я посмотрю, что там у тебя не получается.
***
С этого момента в моей институтской жизни начался новый этап. Жуковская, Афанасия, пропущенный бал и презрительные взгляды воспитанниц теперь не злили меня, а наоборот, напоминали о том, кем я должна стать. И с этими мыслями я взялась за работу так усердно, как стоило начинать с самого первого дня.
Страшно было от мысли, что мне не хватит времени, чтобы наверстать все упущенное за эти годы. Однако другой возможности добиться успеха я не видела.
Естественно, мне приходилось работать гораздо старательнее, чем большинству институток. Многие вещи не давались мне также легко как некоторым, например, Бетти. Милой на личико, и достаточно пухленькой девочке, которая была любимицей преподавателей, обладала феноменальной памятью, и с любого урока иностранного языка выходила уже готовой к следующему. Мне же приходилось пробираться по ночам в библиотеку и сидеть там до утра, через силу запоминая то, что кому-то удавалось поймать на лету. Так я подтянула английский.
С французским было сложнее, но с этим мне помогала Фаня. После нашего разговора в библиотеке я только и делала, что бегала за ней, упрашивая помочь с языками. Иногда было ощущение, что меня стало слишком много в ее жизни, и за излишнюю навязчивость становилось стыдно. Однако Фаня никогда не отказывала мне.
Постепенно, из средней ученицы я превратилась в институтку чуть выше среднего. Позже и это перестало меня удовлетворять. Было все сложнее и сложнее обгонять своих соперниц и справляться с тем, что раньше казалось невозможным, но каким же нереальным мне казался тот миг, когда, я узнала, что в Институте появились девушки, для которых и я стала музой.
С Фаней мы, как и прежде, проводили очень много времени вместе. И пока мои сверстницы коротали длинные зимние вечера в гостиной, играя в бирюльки, мы с подругой сидели на мраморных ступеньках главной лестницы и я, все ещё на очень неуверенном и ломаном французском, пыталась пересказать ей историю своей жизни. Потом я переходила на английский, и всё начиналось сначала.
После занятий, когда голова уже совсем распухала от переизбытка информации, но расходиться еще не хотелось, мы просили у госпожи Жуковской ключ от кабинета английского (она безоговорочно доверяла Фане, поэтому без вопросов отдавала ей ключ) и сидели там чуть ли не до утра, беседуя обо всем на свете.
– Тебе повезло. Очень мало действительно одаренных девушек среди твоих одногодок, – говорила мне Афанасия, – это может сыграть на руку, когда настанет время Смотрительского Бала. Разве что Бетти может быть серьезной конкурентной. Тем не менее всё будет зависеть от того, кто именно приедет вас выбирать. Мужчина – будет оценивать по внешности, а значит, твои шансы быть выбранной увеличиваются минимум втрое, если Императрица – все сложнее. Как правило, она постарается уберечь сыновей от появления очередной симпатичной барышни. Впрочем, в итоге все сводиться к рекомендациям госпожи Жуковской и мадам Монро.