Императрица-Попаданка - стр. 39
- Добрый вечер, ваше величество! Разрешите представиться - я Андрей Иваныч Остерман. Вице-канцлер. А это обер-прокурор Павел Иваныч Ягужинский.
Они проговорили минут двадцать.
Теперь у Анны был большой козырь в руках. Два таких человека, государственных человека, за которыми стоят многие и многие, давали ей огромный шанс в своем стремлении отказаться от Кондиций Долгоруковых-Голицыных. К тому же она узнала, как это получилось и кто в этом замешан по самое «не могу». Эти знания и расклад по всем позициям ей ох, как был необходим!
За ней пришел Иван Ильич, муж Прасковии, и вывел через ту же потаенную дверь в зал, где они присоединились к Катерине, державшую под руку очень на Анну похожего поручика.
- Если бы меня спросили, кто есть кто, даже я сама бы сомневалась, - чуть не рассмеялась вслух Анна, когда увидела, как тот быстро скрылся с глаз и Катерина, прихватив её, потащила в круг танцующих.
- Это была моя замена? – спросила она, глядя в хитрое улыбающееся лицо сестры.
- А как тебя оторвать от любопытного князя, - засмеялась она. – Вон и сейчас уже нас ищет глазами. Гляди!
- Да пошел он подальше! – вскрикнула Анна, и они в хорошем темпе заскользили по танцполу, с хохотом с поворотами и хлопками в ладони.
Этим танцам её и обучали Берта вместе с немчиком-танцмейстером между делами. Анна, правда, едва овладела парой из них, как раз вот таким бойким и еще парадным, с выходом, так как ей придется иногда самой открывать балы. Тот танец был сложным и тягучим, но Анне легко дался, так как привыкла с детства много двигаться и запоминать разные па в связи со своим полным телом. Те, кто видел ее в современных танцах, никогда бы не смог и подумать, что ей тяжело или она делает это через силу. Легко и красиво всегда получалось. К тому же она была вынослива. Здесь же тело ей пока не подчинялось полностью, но танцы давали возможность полностью им овладеть, что и требовалось в данном положении. Она иногда занималась для себя без присмотра Берты упражнениями, чтобы привыкнуть к телу, рукам и ногам, но именно танец, под музыку, давал такое расслабление и даже привыкание к неуклюжести, в ее понимании, а также с дурацким платьям. Сейчас же, в форме, без тяжелого царского прикида, она с удовольствием плясала и смеялась.
Так, в окружении толпы незнакомых веселых людей, она вдруг почувствовала, что ей это всё нравится, что отступают все её напряжения и тяготы, все непонятки и тревога. К тому же, родня Анютки стояла за плечами монолитно и мощно.
- Тебе пора, - вдруг шепнула Катерина и повела непонимающую Анну к выходу.
- Ты куда меня ведешь? – хотела вырвать свою руку из цепких рук Катерины. – Ты можешь объясниться или я никуда не пойду?
- Тихо, прошу тебя, Анна! – тянула она уже резко сопротивляющуюся женщину. – Не останавливайся! Так надо!
Анна, скосив взгляд в сторону, увидела, как вся родня с тем князем Голицыным, быстро следует за ними. Они выбежали на парадное крыльцо, и тут Анна просто замерла от картины: вокруг лестницы, и во дворе стояли военные с факелами в руках. Их было много, и свет горящего огня освещал площадь, как днём.
- Что это? – прокричала Анна, повернувшись к сестре, и ее голос утонул в криках мужских глоток.
Но Катерина не успела ответить, как к лестнице побежали двое - пожилой мужчина в форме майора и молоденький поручик, в руках которого была шпага и шелковый шарф с бляхой.