Император из провинции - стр. 66

Я сумел шепнуть ему, когда полицейским первым входил в «Справедливость»:

— Так получилось. Сейчас всё тебе объясним.

Он молча покосился на меня, а затем последовал за Козловым. Я потопал за ними. Мы оказались внутри практически пустого кафе, где сели за один из столиков, после чего сделали заказ. Пока нам его несли, сержант быстро ввёл Петю в курс дела, опустив фантастические предположения о птице. Тот мигом простил меня и изъявил горячее желание принять участие в операции по поимке окаянных похитителей.

Козлов, понизив голос, проговорил, поставив локти на стол:

— Только что б всё было втайне. Если я раскрою все эти похищения, то из полиции меня до пенсии точно не попрут, а то и повысят или премию дадут. Ну а тем, кто мне помог, буду должен по гроб жизни.

— Да мы бы и так за тебя, дядь Коль, — жарко заверил полицейского Петя, а затем немного развернул плечи, чтобы официантка беспрепятственно поставила на стол бутылку и закуску.

Козлов ловко отвинтил крышку, после чего разлил спиртное по рюмкам и произнёс:

— Ну, давайте за удачную операцию.

Мы чокнулись, а потом выпили. Дальше принялись обсуждать, кто станет исполнять роль живца. Активнее всех на эту должность вызывался Петя. Он чуть ли не майку на груди рвал — так хотел стать главным действующим лицом. Я же отмалчивался, понимая, что мне завтра надо быть в игре, а потом и вовсе сказал товарищам:

— Слушайте, мне утром работать надо, так что, наверное, я с вами часов до двух ночи, а затем свалю.

— Ладно, — махнул рукой Козлов, смерив меня недовольным взглядом. — Тогда ты, Петя, точно будешь живцом.

— Ура! — обрадовался он, словно выиграл в лотерею, после чего стал активнее глотать водку.

Я и полицейский практически не пили, лишь изредка опрокидывая по рюмашке.

Тем временем людей в зале прибавилось. Три четверти столиков оказались заняты. Вскоре в воздухе повис густой сигаретный дым и запах крепкого алкоголя. Отовсюду стала слышаться громкая мужская речь и грубый смех. А вот женщин в кафе практически не было. Только за угловым столиком притаились три дамочки средних лет и о чём-то шушукались, таинственно блестя глазами.

Такой наплыв посетителей заставил хозяина «Справедливости» выпустить в зал ещё одну официантку. Теперь уже две девушки шныряли между гостями и кухней, постоянно открывая и закрывая дверь, ведущую в кулинарные кулуары.

В какой-то момент одна из них оставила дверь открытой, и я увидел то, что находилось внутри кухни. Моё внимание мигом привлёк совсем невысокий человечек, который мыл посуду в раковине, стоя на табуретке. Его рост составлял где-то метр тридцать или чуть больше. Он чем-то был похож на давешнего Лёху, которого я подвёз. Такой же лохматый и какой-то комично деревенский, словно только что спустился с русской печи. На мужичке была красная косоворотка, заправленная в просторные белые шаровары, а на ногах — жёлтые шлёпанцы, похожие на лапти. Он сосредоточенно драил посуду, что-то тихонько бормоча под нос, виднеющийся из густой седой бороды, которая вьющимися бакенбардами соединялась с пышной шапкой поседевших волос.

Я икнул от удивления, когда заметил его, а потом проронил, обращая внимание собутыльников на необычного человека:

— Товарищи, только я сейчас вижу на кухне постаревшего Фродо?

— Мя-м-м-у, — таков был решительный ответ Петра, который уже лыка не вязал.