Игры лукавого - стр. 12

***

Ночью Марине не спалось – что-то давило внутри, стало вдруг тоскливо. Выбралась она тихонько на крылечко, хоть и запретил дед Игнат строго-настрого дверь открывать, присела на ступеньках и задумалась – не уехать ли домой? Тут её внимание привлёк шорох и приглушённые голоса. Маринка подобралась к забору и увидела, как трое мужиков несут чью-то тушу – то ли козу, то ли овечку. А следом за ними женщина идёт, волоча за собой куклу ростом с малого ребёнка. Марину любопытство разобрало: куда идут? Зачем? Приметила, в какую сторону пошли, и шмыгнула в дом.

На другой день еле дождалась, когда дед с бабкой в огород работать уйдут. Схватила фотоаппарат да юркнула из избы. На улице было тихо, только куры прохаживались вдоль заборов, да кот соседский на солнышке грелся. Марина и побежала туда, куда люди ночью ходили. Едва видимая тропинка вела в овраг, в тот самый Яр. Там, под откосом, открывалась дыра, огромная, словно пасть невиданного чудовища. Страшно было Маринке, но любопытство победило – полезла-таки внутрь, да еще похвалила себя: молодец, что фонарик прихватила! Спустилась в яму – там коридор, прошла по коридору – вышла на гладкую, будто отшлифованную, площадку. Тонкий лучик от фонаря пробежался по стенам, выхватывая из темноты картины. Маринке от их вида не по себе стало: на первый взгляд иконы, а присмотреться – вместо ликов святых не понятно что глядит. Около каждой стоит по чёрной свече, и пламя не движется, не прыгает, точно не настоящий огонёк. И вдруг мелко-мелко задрожала земля под ногами, зазвенело в ушах, ноги подкосились, и Маринка куда-то полетела.

Сколько времени прошло, пока сознание вернулось к ней, Марина не знала. Её окружала лишь темнота. А потом Маринка услышала шёпот:

– Свежая кровь!

По голым щиколоткам скользнуло что-то холодное, до отвращения липкое, и кровь застыла в жилах Маринки. И когда она в мыслях уже попрощалась с жизнью, раздался оглушительный рёв:

– Ты не из Вязи! Ты – чужая!

В следующий момент нечто больно дёрнуло Маринку за ноги, и она почувствовала, что её куда-то волокут. Маринка плакала и молила только об одном – чтобы всё это оказалось сном. И когда разум был уже на грани, девушка поняла, что свободна – ничего больше не удерживало её, ничего никуда не тянуло. Вокруг стояла тишина. Отдышавшись, Маринка встала и пошла туда, где, как ей казалось, находилось село.

***

Дед Игнат и бабка Матрёна встретили Маринку у калитки, переглянулись и нахмурились.

– Не принял, значит, – угрюмо проворчал старик. – Уходи.

– Ч-что? – растерялась Марина.

– Вон пошла! – выкрикнула бабка, наступая на гостью. – Вон! Вон!

– Отдайте хоть сумку, – заплакала Маринка. – Документы…

Дед вынес из избы рюкзак и бросил его к ногам зарёванной девушки.

– Уходи, – повторил он, уже без злости, но в голосе его было что-то такое, что Маринке стало жаль старика.

До вокзала горе-путешественница добрела лишь к обеду. Народу не было.

– Куда все подевались? – удивилась Маринка и присела на лавочку.

Уехать ей в этот день не удалось, так и заночевала на вокзале.

Всю ночь лил сильный дождь – Маринка такого никогда не видела! Со стороны села ветер приносил то запах гари, то болота. А наутро в Малой Вязи не осталось ни одной живой души.

Ближе к вечеру подошёл автобус. Маринка прошла в задние двери и, устроившись у окошка, прикрыла глаза.