Игра в четыре руки - стр. 25
Генерал умолк, наклонился вперед, при этом кончик галстука зацепил одну из авторучек, и та покатилась по столешнице. Он протянул руку к бутылке и…
Женька сидел на диване – встрепанный, перепуганный. За окном – глухая беззвездная ночь, будильник на столе показывает четверть третьего. Что до меня, то я пришел в себя, как и в прошлый раз, одновременно с ним и теперь лихорадочно пытаюсь осмыслить этот, второй по счету, флешбэк. Чем он отличается от предыдущего? А вот чем: в нем я увидел (ну хорошо, услышал) себя самого. А еще – из него можно почерпнуть информацию, касающуюся меня лично. Точнее – нас. Обоих. А еще точнее – того, зачем с нами происходит… то, что происходит. Потому что кого как не Женьку имел в виду генерал, рассуждая о том, что мне – нам – предстоит сделать?
А собственно, что именно нам предстоит? Ни слова о природе опасности, грозящей «шарику», как и о природе «особого взгляда» на действительность, якобы мне присущий, и о тех «родных и близких», из-за которых меня выбрали, он не сказал. Может, потом? В очередном флешбэке? Похоже, им положено случаться именно во сне. Конечно, двух случаев маловато для уверенной статистики, но ведь будут и другие, будут! А значит, подтверждается еще одно заключение: я не стайер. Генерал и те, кто за ним стоит (а они имеются, к гадалке не ходи!), похоже, ждут от меня вполне конкретных действий. И откладывать их на потом никак нельзя категорически.
И при всем при том – отчетливое, засевшее, как гвоздь в сапоге, и оттого столь же раздражающее чувство, что я совершенно точно знаю, о чем идет речь.
Вот и понимай как хочешь…
– И как же все это понимать?
Женька уже немного пришел в себя. Паники, как прошлой ночью, нет – наоборот, есть ясное осознание реальности происходящего. Похоже, мои усилия не пропали даром.
А понимать это надо так, что мы имеем бонус. Причем – чертовски важный бонус. Уж не знаю, где тут курица, а где яйцо, был ли флешбэк следствием налаживания контакта общения или, наоборот, стал толчком к нему, но факт есть факт. Теперь у нас получается не просто обмениваться «подталкиваниями», ощущениями, намеками, но и общаться напрямую.
А может, сам флешбэк – следствие того, что я дал «реципиенту» доступ к моей памяти? А что, вполне себе версия: он просматривает ее и как бы собирает заново, то есть делает то, до чего у меня самого никак не дойдут руки. Текучка заедает, хе-хе…
В общем, мы сумели поговорить. Недолго и не слишком вразумительно, но ведь лиха беда начало. Разговор этот вымотал обоих почище самого флешбэка, но Женькину фразу, произнесенную перед тем, как мы оба провалились в сон, я расслышал хорошо:
– Пожалуйста, только не надо больше так делать – силой выкидывать меня из меня…
Среда 6 сентября, 1978 г.
Ул. Онежская.
Новое утро
Удивительно, но трудности диалога двух наших личностей рассеялись вместе со звонком будильника. Потому что уже в ванной, за обязательным утренним туалетом мы с альтер эго попробовали поболтать и выяснили, что не испытываем при этом особых трудностей. Больше всего диалог походил на телефонный разговор. Или, скажем, на беседу людей, совместно занятых достаточно сложным делом.
Хороший пример: раллийный экипаж на каком-нибудь «Даккаре». Есть пилот и есть штурман. В каждый конкретный момент нагрузка на них сильно различается, но ведущим в этой паре все равно является пилот. Что не мешает им беседовать по ходу гонки, в том числе и на тему управления общим транспортным средством. Когда же нагрузка на одного из них резко возрастает – скажем, особенно сложный поворот, или штурман должен быстро выбрать новый вариант маршрута, – то он может и выпасть на время из беседы. Или ограничится тем, что будет слушать рассуждения напарника.