Игра на повышение - стр. 3
Водитель вахтовки, добродушный Семен Игнатьевич, опытнейший шофер с сорокалетним стажем езды по проселкам, перевалам и буеракам, уверенно тянул свой натруженный агрегат в подъем и умело спускался с кручи, сдерживая многотонную машину от порыва сорваться с уклона. Игнатич привычно держал баранку и перекидывался с начальством фразами за жизнь, и тоже строил планы на время пребывания на базе. И все бы ничего, но с утра ныло сердечко у Семена Игнатовича, и если ранее, после таблетки под язык, сердце успокаивалось, боль неспешно уходила и пряталась где-то далеко внутри, как затаившийся на время в норке зверь, то нынче даже вторая и третья таблетка нитроглицерина не дали должного эффекта. Семен Игнатович терпел, ждал, и, когда, казалось, боль стала гаснуть, вдруг побледнел белым полотном и ткнулся головой в тяжелый руль грузовика. Машина, более не управляемая умелой рукой, пошла по дороге вниз, набирая ход, и вот-вот должна была сорваться со скалы, под которой далеко внизу гремела говорливая горная река. Устюгов только и успел рвануть руль в сторону от обрыва, и тяжелая вахтовка, ударившись бампером в камень, вывороченный при сооружении дороги, потеряла ход и повисла над обрывом. Сила гравитации упорно тянула тяжелый передок грузовика вниз, и, качнувшись, вахтовка теперь балансировала, выбирая для себя или короткий путь в реку со скалы, или нелепое висение на краю дороги со свесившимися над пропастью колесами.
В будке вахтовки началась паника: горняки, расслабленно дремавшие, ошалев рванулись в сторону кабины, чтобы через боковую дверь выскочить наружу. Активное перемещение сместило центр тяготения, и машина стала решительно крениться в сторону обрыва. Два остолбеневших от ужаса ВОХРовца сидели у кабины в полном оцепенении, и только Каменев, вдруг мгновенно осознав всю гибельность ситуации, не громко, но четко и с угрозой в голосе произнес, глядя в упор на запаниковавших пассажиров:
− Всем назад, мать вашу, в самый конец кузова, быстро! Сидите тихонько, а иначе свалимся со скалы! И вы пошевеливайтесь! − уже повышая голос до звона, накинулся Каменев на ВОХРовцев, которые беспокойно оглядывались, не решаясь покинуть насиженный пост у ящика с золотом.
Спокойно сказанное Каменевым возымело действие. Рабочие отошли к задней стенке будки вахтовки и расселись у заднего борта. Охранники, оглядываясь испуганно на Каменева, также последовали за ними. Машина перестала клониться вниз в сторону обрыва, и Каменев, вспомнив о тех, кто был в кабине, глянул через стекло, пытаясь разобраться, что же там стряслось. Устюгов был в более сложном положении. Ему выбраться из кабины было непросто − передняя часть вахтовки нависала над обрывом. Но, все же открыв дверцу и перебравшись через кабину на крышу вахтовки, Устюгов спустился на дорогу позади машины.
− Тросом нужно машину привязать к дереву! – вдруг сообразил кто-то из рабочих и показал на трос, что лежал свернутый кольцом на полу вахтовки.
− Сейчас подам, − ответил ему Каменев и выбросил трос из вахтовки через заднее, наспех разбитое окно.
Устюгов тут же закрепил трос за крюк вахтовки и потянул другой конец к высокому золотистому стволу высоченной сосны, что росла над дорогой на косогоре. Троса хватило, чтобы обвить ствол и закрепить петлей. Теперь нужно было лучше натянуть трос, чтобы вахтовка не сорвалась, и Устюгов позвал бригадира горняков помочь ему. Тот выбрался, покосившись на Каменева, − мол, начальник зовет, идти надо. Каменев кивнул ему, давая добро. Выходило, что Каменева, несмотря на молодость, опытные, тертые жизнью мужики выдвинули негласно во главу попавших в сложнейшую ситуацию людей.