Игра на повышение - стр. 2
− Оставь его! – прокричал Каменев и отвел дуло ружья в руках у мужика в мохнатой шапке и белом армейском полушубке.
Выстрел грянул, но был не точным, и волк остался цел.
− Ты, че, мать твою, − выругался мужик и зло глянул на Каменева красными от выпитого, утонувшими в складках припухшего лица, глазами.
− Зачем вы так? Ведь ради забавы гробите живность! Так у нас не делают! − Каменев смотрел прямо в глаза мужика, бросая вызов, уже понимая, что компания горе-охотников никакого отношения к геологам здешней экспедиции не имеет.
Оппонент Каменева усмехнулся и велел закрыть дверь вертолета. Вертолет стал набирать высоту, а охотники продолжили пировать, живо обсуждая поведение зверей, настигнутых вертолетом, то и дело поглядывали на Каменева.
И вот теперь, когда хоронили отличного мужика, профессионала, геолога от бога, уверенного всегда в себе и своих коллегах Дмитрия Боброва, вспомнил Каменев и того отчаянного волка и пристальный взгляд пьяного охотника.
Уже позднее узнал Каменев, что не геологи так безобразно охотились на волков, а приезжие члены комиссии из того самого министерства.
Каменев, выросший на таких вот примерах чести и ответственного отношения к делу, которые были частью профессионального кодекса, чувствовал себя чужим в компании «отцов и дедов», ухвативших государственный бизнес в момент распада империи. Теперь подтянув к делу сыновей, наследующих систему приватизированного госзаказа, от которого порой оставался лишь унылый след в слабо обеспеченных государственных проектах, обустраивали заморские хоромы и смотрели на мир через тонированные стекла элитных авто.
Оставаясь чужим для складывающейся среды элиты бизнеса, Каменев держался на своем авторитете крепкого профессионала, инженера земных недр от бога, человека, способного совершать энергичные, выверенные поступки в любой экстремальной ситуации.
Девизом Каменева был выработанный им призыв: «То сделано верно, что сделано вовремя».
Свой дерзновенный путь Каменев начал еще в пору начала трудового пути, когда беспечным, необремененным тяготами жизни юнцом он осваивал работу горного мастера на золоторудном руднике в верховьях Алдана среди людей с тяжелыми кулаками и мало уживчивыми характерами. Случилось так, что везли наспех пробитой среди скал дорогой с рудника десяток вахтовиков и добытое артелью золото. Каменев, отбыв безвылазно на руднике три месяца активного летнего сезона, выбрался в Алдан передохнуть. Вахтовиков сопровождал главный геолог треста золотодобычи Устюгов, под началом которого и везли золото для отправки на аффинажную фабрику.
Груженая вахтовка тяжело, но уверенно преодолевала уклоны, неспешно обруливала, ворча, валуны на дороге, таранила бампером броды шумных рек и ползла медленно, но, верно, по склонам алданских гор к цели среди редколесного высокогорья. Устюгов сидел в кабине с водителем, по праву начальства, а остальные тряслись в будке вахтовки: кто-то живо обсуждал предстоящие выходные, другие дремали. Два ВОХРовца сидели впереди, рядом с увесистым железным ящиком и держались особняком, исправно несли службу, охраняя добытое за лето золото.
Каменев подремывал у окна, из-под опущенных век присматривал за рабочими, которым вольница уже раздувала душевные «меха» и вела помыслы в том направлении, чтобы непременно отметить шумно и с выдумкой грядущие выходные.