Иди к черту, ведьма! - стр. 26
Когда Ева мотнула головой, Маринка извлекла визитку и едва уловимым, быстрым движением параллельно открыла приложение на смартфоне:
– На вот, полистай.
Ева уставилась на квадратные фото со всевозможными колечками, сережками, кулончиками. Сделано было талантливо. До вещиц хотелось дотронуться, подержать их, примерить.
– Красиво! – похвалила она.
– Тебе персональную скидку сделаю, если надумаешь заказать, – немедленно откликнулась Маринка. – Мне кажется, тебе вот эти сережки подойдут идеально. А еще я скульптурой занялась. Знаешь, весь стресс – туда-туда, в глину.
Маринка выхватила у Евы свой телефон и открыла на нем ленту фотографий.
– Да, действительно, м-м-м…
Скульптуры были странными. Головы женщин на длинных змеиных шеях. Безглазые одинаковые лица с чувственными губами… А вместо волос на головах «росли» пальцы. На некоторых пальцы складывались в дерзкий ирокез, иногда они представляли собой что-то вроде тюрбана.
– Глина – совершенно особенный материал. Совсем другие ощущения, когда ты мнешь массу…
У Евы по спине и по рукам пробежали мурашки.
– Мои девочки, – с гордостью сказала Маринка. – Как тебе?
«Ее девочки» больше напоминали собрание Медуз Горгон, готовых превратить зрителя в камень.
Ева осторожно подбирала слова, потому что жить с Маринкой предстояло пять дней в одном номере. И это очень большой миф, что художники любят, когда их работы критикуют.
– Эм-м-м… они такие… такие… выразительные!
«Отталкивающие», – хотелось сказать Еве. К счастью, ее ответ Маринку удовлетворил, и она спросила:
– А ты сама как? Много работы?
– Много. Первый отпуск за два года. Подумать страшно.
Маринка покачала головой и назидательно произнесла:
– Так нельзя. Труд из обезьяны сделал человека не для того, чтобы он превратился в лошадь.
Объявили посадку. Ева вскочила и засобиралась, но Маринка продолжала расслабленно сидеть.
– Ой, успеем, – сказала она. – Там даже не пускают наверняка, так, перестраховываются. Я еще не допила, давай уж спокойно посидим…
В самолет они влетели, как две взмыленные скаковые лошади.
Отдых начался!
Варфоломей проснулся от пристального взгляда. На собранном комоде, свесив волосатые ноги, сидели бесы. Рядом пристроился Амадей. Троица молча смотрела на Варфоломея. Черт запустил в них подушкой и крепким словом.
– И тебе доброе утро! Как дела?
– До этого момента – неплохо…
Варфоломей поднялся и почесал мохнатую грудь.
Амадей хрюкнул, рыло его смешно дернулось:
– Как тебе новый мир?
Варфоломей был мрачен, как любой нормальный человек с утра. То есть зол, как черт.
– Нормально.
Амадей перешел сразу к делу:
– Ты ж еще работу не нашел?
– Нет.
– Ну и отлично! Я решил, что нельзя тебя так просто бросать, как котенка, поэтому собирай вещички. Прокатимся, музыку послушаем. Мой долг – заняться твоим образованием. А то, знаешь ли, душа за тебя болит.
Варфоломей криво улыбнулся:
– Ага, конечно… душа.
– Ну ладно, чтобы быть честными, оставим душу в покое. Меня немного тревожит факт, что в моей родной и любимой Москве появился дикий черт из Ада, который ничем не занят, а дни напролет просто шатается по городу. Да у меня мех на жопе взмок, когда я за тобой по «ИКЕА» таскался! А вчера в ресторанчике ты так на официанта посмотрел, что меня ужас разобрал… Но поздравляю, ты прошел первую проверку на выживаемость.