Иди к черту, ведьма! - стр. 28
Амадей наблюдал за ним, откинувшись в своем кресле:
– Видишь, этот мир – территория безграничных возможностей. Тут даже рожденный в Преисподней может летать.
Ева вдыхала итальянский воздух, подставляла лицо жаркому солнцу и щурилась от обилия непривычно сочных красок вокруг. Говорят, что Питер похож на Венецию. Ничего общего! Каналы с изумительной изумрудно-голубой водой, запах морской соли, дома с таинственными черными провалами стрельчатых окон, словно вылепленные из разноцветной пастилы, и огромное количество стильных мужчин. Ощущение карнавала, гондолы и катерки, покачивающиеся на привязи… Разве такими словами кто-то стал бы описывать культурную столицу России? Нет.
Ева с Маринкой погрузились в вапоретто и понеслись по волнам мимо дворцов, глядя на открыточную панораму города.
– Сейчас прибудем в наш отель, а потом найдем итальянский ресторан. Умираю хочу пиццу, пасту и каких-нибудь морских гадов на закуску, – сказала Маринка. – А потом пойдем гулять. Ох, ты только посмотри, Ева, какая красота вокруг!
Ева кивала и поправляла волосы, которыми играл ветер.
Вапоретто доставил их на площадь Святого Марка. Мрамор. Тучные голуби. Бесконечная толпа туристов. Ева послушно шла за Маринкой, которая уверенно лавировала в людском потоке. Кафе, траттории, желатерии, кондитерские, рестораны и ресторанчики были на каждом шагу и искушали необыкновенно аппетитными запахами, зазывали витринами со всевозможными деликатесами. Маски. Дешевые сувениры и одетые в мрамор площади, каналы и пробки на горбатых мостиках – все сплеталось в причудливый калейдоскоп.
– Ты знаешь, что итальяшки хотят ограничить въезд туристов в Венецию? – отдуваясь, спросила Маринка. – И правильно сделают, многовато народа.
Прямо перед ними проход в узкий переулок заслонила группа японцев, которые в едином порыве щелкали фотоаппаратами, словно бойцы на плацу – затворами ружей.
– Вроде бы наш отель расположен в тихом месте. Судя по отзывам, – сказала Ева.
Отель они выбрали с романтическим названием «Палома». То есть «голубка».
На вывеске величественного венецианского особняка винного цвета красовалась белая голубка с оливковой ветвью в клюве. Кто бы мог подумать, что голуби умеют улыбаться, когда несут оливковые ветки?
Маринка склонила голову набок.
– Что не так у нее с пропорциями?
– Клюв должен быть меньше. И хвост неправильный.
Художники профессионально разгромили рисунок, после чего вошли в гостиницу.
Тяжелая дверь привела Еву и Маринку в зеленый сумрак и прохладу временного жилища. За стойкой им кивнул итальянец с львиной гривой седеющих волос:
– Синьоры…
Портье царственно склонил голову. В этом жесте была бездна снисходительности. А дальше на языке Шекспира разыгралась традиционная пьеса «Заселение», в ходе которой, естественно, сначала не могли найти данные о бронировании, и над подругами нависла нешуточная угроза, что их номер отдан другим туристам. Но все разрешилось благополучно, паспортные данные были внесены в систему, получен тяжелый средневековый ключ с номером «четыре», и вот уже чемоданы отбивают колесиками победоносную дробь по ступенькам.
– Ого!
Ева обозревала огромную комнату. Старинное зеркало в золотых разводах в золоченой раме от пола до потолка, две двуспальные кровати с балдахинами, величественные медные светильники.