И.О. Злой Королевы - стр. 21
Клара одобрительно кивнула:
— К вечеру доберемся до Вороньей пади, там переночуем и пополним запасы. Втроем намного легче.
Котеныш, словно услышав старушку, высунул нос из-под ее шали и возмущенно пискнул.
— Он говорит, что вчетвером, — со всей серьезностью «перевела» Клара.
Мы с Агнесс рассмеялись:
— Хорошо хоть лошади молчат, — хихикнула я. — Но они тоже наши друзья.
— Ага, мою зовут Овсянкой, как птичку. А твой кот похож на горного барса, — заметила Агнесс.
— Разве бывают черные барсы? — усомнилась я. — Я думала, они только бело-серые.
— Бывают, — подтвердила Клара. — Горные жители зовут их «унци». Они водятся на черных горных склонах по соседству с драконами. Те часто опаляют камни своим огненным дыханием.
— Значит, будешь Унциком, — сообщила я котенышу. — Барсик это как-то банально.
С одной стороны, никаких затруднений в выражении мыслей у меня здесь ни разу не возникло, лишь некоторые понятия были незнакомы. С другой, я чувствовала, что говорю на ином языке и многие слова в нем загоняют меня в когнитивный диссонанс. Например, с «барсом» уменьшительно-ласкательное как-то не складывалось, а вот с «унци» почему-то зазвучало прекрасно.
Мы с Агнесс по очереди грелись в санях под шкурами. А я вспомнила свои навыки верховой езды и взгромоздилась на Овсянку.
Одно время Миша пытался сдружиться с одним высокопоставленным чиновником и начал подсовывать меня в подружки его жене. Мы были одного возраста, но очень отличались по мировоззрению.
Мадам Качалова была помешана на лошадях и скачках. Вот и пришлось мне осваивать седло.
Лошади мне понравились, а вот жена чиновника, самодовольная, избалованная особа, которая считала простых людей прахом под своими ногами, – нет. Тогда я впервые возразила мужу и не поддалась на его уговоры продолжить «дружбу».
Наверное, именно после этого наши отношения и начали ухудшаться, медленно, но верно. Миша не простил непокорства, по его мнению, я должна была стать его верной, послушной соратницей.
Лошадка Агнесс покорно меня приняла, и я в какой-то степени получала удовольствие от поездки. Замерзала, отдавала Овсянку Агнесс и снова лезла в сани. Клара с Унциком подремывали, а мы с певицей болтали.
— Почему Клэй тебе не помог, когда ты заболела? — спросила я. — Окрысился. Ополчился на тебя как будто.
— Так и есть, — кивнула бардесса. — Посватался, а я ему отказала. Мне многие проходу не давали, а Клэй вроде как первое время меня защищал. Я была рада нашей дружбе. Видимо, я подала ему ложную надежду.
— Не мужик, а… неважно, — буркнула я. — Из тех, кто считает, что кто первой девушке помог, тому она и предназначена. А ты ведь не из простого сословия, верно?
Агнесс кивнула и замолчала, а я не стала расспрашивать ее дальше. Мало ли у кого какие тайны.
Вечером мы добрались до Вороньей пади, села, с которого начинались земли барона Холенца. Местечко скорее напоминало небольшой городок, а не поселок. В нем как раз проходила зимняя ярмарка.
Мы с трудом нашли местечко на постоялом дворе, и до таверны «У королевы» ему было далеко. Засыпая в общем зале на полу, я переживала за свои волосы. Клопы тут точно водились – храпящий народ чесался, как бешеный. Шкуры-то мы проветрим на морозе, а вот прочие паразиты…
К счастью, оказалось, что Клара купила особое масло у банщицы из таверны. Оно пованивало дегтем, который перебивал запах гвоздики, камфоры и прочих более приятных ингредиентов, но уж лучше деготь, признанное в народной медицине средство, чем кровососы. Немного тягучей смеси на тряпицы – и, обложившись «ароматными» лоскутами, мы спокойно проспали всю ночь.