Хвост - стр. 38

– Зачем?

Ян повернулся к ним, повел плечами, как бы говоря: «вот такая она стерва», а может Мыши показалось.

– У нас есть пирожные. Специально для друзей Яна. Ты его подруга?

– Нет.

Она отступила, оставив дверь открытой. Раз, два – три длинных рывка до кухни. Щелкнуть чайником – быстро вскипит, они же недавно с Мамочкой… или прошло уже несколько часов?

– Обувь снимите.

– Дверь закрыли?

– Уф, с самого вокзала пешком шли. Ну и вонь у вас!

– Это от Завода. Почему не на автобусе?

– Точно дверь закрыли?

– Давка же.

– По-моему, не закрыли.

– Пустите руки помыть.

Мышь села, прислонившись к холодильнику – передохнет и вернется в кровать. Как Мамочка придет… их проблемы. Пусть делают, что хотят. Хоть всю Нору выносят.

– Кыш, в сторону, а ну.

Ян протолкнулся по узкому коридору мимо друзей, встряхнул руками и во все стороны полетели капли.

– Ты как?

Мышь не подняла на него глаз – зрение заблудилось, провалилось в пустоту.

– Ты говорил, у тебя нет друзей.

Она не сможет посмотреть и вниз. Она не увидит его хвоста.

– Я говорил, что их нет здесь.

– Ладно.

– А в Центре у нас целая семья, – расплылась в толстой улыбке толстая Толстушка.

Хач подергал дверную ручку.

– Ладно, теперь закрыто.

– Вкусняшки к чаю! – на стол бухнулась прозрачная упаковка пирожных, залитых таким количеством крема, что Мышь в жизни к ним бы не притронулась. Да и есть не хотелось. Блевать хотелось.

Ян сел напротив, там, где недавно сидела Мамочка, и потянулся к лицу Мыши, но та отстранилась. Хотелось бы рывком, а получилось как в замедленной съемке.

– Я хвост хотел убрать. Он тебе в рот залез.

– Не пугай девочку, – влезла Толстушка, – не видишь, совсем плохо ей.

– Нет, я отлично, – сказала Мышь и отпила свой холодный, несладкий, заваренный мамой чай, – я супер.

– Ага. Мы все тоже. Можно тарелки взять?

Мышь пожала плечом. Второе больше не слушалось.

Ян подскочил к ящику над раковиной, достал посуду и включил экран.

– Они чистые, – сказала Мышь сипло, едва слышно, но Толстушка только махнула рукой.

– Пусть моет.

Мышь опустила глаза в кружку. Еще пара минут и она пойдет. Она оставит их здесь.

– Как вы добрались-то? – спросил Ян, будто они были на его, а не на чужой кухне.

– Как-как, на электричке.

– И ты?..

– Так они пустые в это время. А вот как обратно будем ехать…

– Утром поедете. Сегодня переночуете у меня.

– А твой?..

– Я с ним не живу. Снял квартиру.

– Это хорошо.

– Ты хозяина перед этим на сайте проверил? – Хач потянулся к пирожным, но Ян шлепнул его по запястью.

– Руки мыть!

А чай был такой полупрозрачный, плохо заваренный, и в воде плавали какие-то разводы… как железо на вкус. А может, это кровь у нее во рту.

– Мышка, совсем нехорошо? – ну, будет еще хуже, если Ян не перестанет вот так заглядывать ей в лицо.

– А мы Яна приехали поддержать!

– Ну и Село у вас, хах!

– Он с дядей должен помириться.

– Ваще ни одного магазина приличного, все облазили, чтоб пирожные купить.

– Помириться – сильно сказано…

– Задание было – помириться, Ян!

– А чего ссорились? – Мышь сомневалась, что ее вообще слышно. Четыре человека на крохотной кухне, каждый о своем, все суетятся, и трое из четвертых не то жизнерадостные, не то просто живые…

– Важна не ссора, а семья и… – начала Толстушка, но вдруг перед глазами мелькнул хвост, стеганул по столу так, что задрожали тарелки,