Хвост - стр. 20
– Значит, ты здесь жил?
– Да. Я здесь жил, – и было в этом столько недосказанного, что Мышь удивилась, как вся эта недосказанность поместилась в крошечную складку, горько прорезавшую кривую улыбку.
Он открыл перед ней дверь – как-то странно, не коснувшись рукой ручки – усадил, спросил на ходу:
– Ты же не на диете?
Что, по ней так видно? Вообще-то, она ничего не собирались брать. Но ладно. Она позволит себе, раз уж это… это…
– Чай? – пискнула Мышь.
– Ты сказала, тортик? – она замотала головой, но он уже ушел к кассе. Блин.
Мышь вцепилась в подсунутую хвостом салфетку, разорвала ее пополам, и еще, и еще, целенаправленно изничтожая белый квадрат. Мысли путались, как наушники в кармане – да ладно, вас же аккуратно складывали, откуда эти узлы? Чего он хочет? Она правильно поняла – он все же не маньяк? Маньяки же не зовут девушек в людные места, а здесь злая кассирша, кажется, запоминает лица всех посетителей, чтобы потом, однажды, в них плюнуть… кто он? Он… Ян? Кто он, этот Ян? Зачем? Он весело общался с кассиршей, улыбался ей, такой непринужденный, расслабленный… а еще один обещал ей что-то взамен тех конфет. Не то, чтобы она очень хотела… не то, чтобы она собирается ему напоминать.
– Остались только ягодные, ты же не против клубнички? – Ян поставил перед ней тарелку с тортиком, и Мышь по привычке смахнула хвост со стола. Она не ходила в Столовку по двум причинам: у нее никогда не было денег, а еще здесь могли быть знакомые. Может, они были здесь и сейчас, но она не оглянется, нет, это неприлично.
Ян сел напротив, взял салфетку и начал старательно вытирать вилку – сначала ручку, потом каждый зубчик.
– Чем увлекаешься?
И снова вопрос, на который нет правильного ответа. Перечислить несуществующие хобби? Отмахнуться и сказать «ничем»? Признаться, что все свободное время посвящаешь учебе? Чем руководствуются люди, когда задают вопросы, заставляющие хвосты так сильно дрожать?
– А ты? – от салфетки остались только кусочки, но Мышь начала рвать каждый по отдельности. Она планировала собрать их в большую кучку. И сжечь. Вместе с собой, – Чем занимаешься? Почему решил вернуться в наше Село?
– В поисках Бога, конечно, – улыбнулся Ян.
Мыши потребовалось целых пять секунд, чтобы это осознать. Так. Ладно. Вот теперь что-то начало проясняться. Он просто один из тех, кто в последнее время, с подачки Правительства, ну очень активно стал всем навязывать веру – гребанный сектант. Вот, блин, она вляпалась. Еще есть шанс уйти, пока насильно не завербовали?
– Точно! О подарке забыл! Точнее, об обмене, у нас же сделка, верно?
Под абсолютно несчастным взглядом Сектант достал из кармана куртки темно-бордовые чётки и положил перед Мышью, рядом с тортом, в котором уже копошился хвост, отбив весь аппетит.
– Красивые, да?
Мышь вздохнула. Она и так постоянно была в напряжении, стараясь держать спину ровно, а теперь напрягла еще и ноги – если Сектант окажется агрессивным, она побежит к кассирше. Из двух зол меньшее.
– Мы их с одним буддистом собирали.
Благодаря Министерству образования Мышь знала о соседних религиях совсем мало – почти ничего. Но она была абсолютно уверена, что на буддистских чётках – если у них вообще есть такой атрибут – никак не мог болтаться типичный православный крестик.
– Классный парень. Мы ним долго подбирали бусины и нитку. Помню, стояли в магазине, обсуждали одну самхиту…