Хрущевка княжны Соколовской - стр. 8
Впрочем, волновали меня и более приземленные вопросы: сколько у меня денег, и что я делала в университете, возле которого рухнула в обморок. Тот мужчина… Владислав Игоревич, кажется. Он сказал «обсудим ситуацию». Как обсудим? Когда? На каких основаниях? Непонятно.
Память отзывалась на попытки вспомнить о нем хоть что-нибудь только пеленой негодования, страха и жалости к себе. Но связаны эти эмоции оказались не с любовными терзаниями, а с тем, что Маргарита каким-то образом на него работала. Но что именно делала – голова упорно отказывалась вспоминать. Ну ничего, я еще добуду эту информацию.
– Марго, смотри, они уже выносят инструменты! – восторженно крикнула Марта.
Я вздрогнула и огляделась, выбрасывая из головы лишние мысли. Сейчас стоило немного отдохнуть и насладиться музыкой: ничего другого я пока что все равно не могу сделать.
Стоило немного покрутить головой и посмотреть по сторонам, как в глаза бросился контраст между людьми победнее и побогаче. Он проявлялся во всем, начиная от манер и походки, заканчивая качеством одежды. Мужчин состоятельных легко было отличить по дорогим тростям, служившим скорее предметом роскоши, чем реальной опорой при ходьбе, высоким цилиндрам, костюмам из хорошей ткани и дорогим часам. Но прежде всего – по размеренной, неторопливой и уверенной манере двигаться. Те, что попроще, одевались скромнее, вели себя несколько свободнее и развязнее: громко окликали друг друга, душевно здоровались, смеялись или суетливо шли куда-то.
Приглядевшись, я, наверное, смогла бы различить в этих двух больших группах еще и какие-то промежуточные классы. Например, чиновники средней руки отличались от простых работяг и манерой, и одеждой. Юркие молодые люди, не обремененные деньгами, но образованные, пытались подражать манере местных… аристократов? В общем, социальная жизнь тут даже на первый взгляд казалась сложной.
Женщин тоже легко было разделить на несколько условных групп. Конечно же, богатых мужчин сопровождали красавицы в украшенных рюшами платьях. В моем мире их назвали бы «крупными»: покатые плечи, гордо выставленные напоказ объемные декольте, округлые бедра, которые легко угадывались даже под несколькими словами ткани. Но, по-видимому, здесь полнота считалась признаком достатка. Платья и юбки носили и женщины победнее, но судя по тому, что именно таких я видела на улице днем, пока ехала в такси, доходы их мужей позволяли им не работать.
Иногда я замечала и женщин в брюках. Но не успела обрадоваться, как моя радость угасла. Стоило к таким приглядеться, как выяснялось, что их брюки – это форма каких-то заводов, подшитая по их жилистым, закаленным трудами телам. Впрочем, несчастными или оскорбленными такие женщины не выглядели: они собирались в группы, смеялись, вполне открыто флиртовали с мужчинами и с показной небрежностью игнорировали косые взгляды, которые на них бросали представители аристократических кругов.
– Ты посмотри на них. Даже не удосужились переодеться после работы, и еще чем-то гордятся, – заметив, что я пристально всматриваюсь в толпу заводских работниц, фыркнула Марта.
– Они зарабатывают на жизнь своим трудом, – вздохнула Марина, отводя глаза. – Иногда я думаю, что нам было бы лучше… – она вдруг испуганно посмотрела на меня и замолчала.