Хрупкие дети земли - стр. 29
– Вы не общаетесь?
– Общаемся, но…если он занят своими делами, я его не отвлекаю.
Мор усмехнулся.
– И какие же у него «свои дела»? Как ты его определяешь? Слуга? Робот? Помощник?
Ава поморщилась и нехотя открыла глаза.
– А мне нужно его определять?
– Да, черт побери, нужно!
– Друг! Если «определять», то – друг! Но это полная чушь! Почему его нужно «определять»? – Ава резко выпрямилась и посмотрела на Роберта. – Да что с тобой?
– «Друг»…надо же…
– Он для меня – такой же, как ты…как мы, – объяснила Ава и непонимающе уставилась на Мора. – Уильям ничем не отличается от нас, и я отказываюсь «определять» его или давать ему приказы!
– Как мы…как я? Мы для тебя одинаковые?
Ава шумно втянула воздух через нос и надула щеки.
– Вы для меня – люди. Тебе понравится, если я стану тебе приказывать?
– Он робот, их делали для этого.
Девушка медленно повернула голову и потрясённо посмотрела на человека, сидевшего рядом с ней. Так, словно он сказал, что завтра утром десант инопланетян с ее пижамы высадится в центре города, и с этим уже ничего нельзя сделать.
– Не думала, что ты такой…– Ава замолчала. – Ты же создаёшь для людей протезы нового типа, и часто они придают немощным людям вид причудливых роботов…разве это не удивительно? Благодаря тебе они снова обретают способность управлять своим телом…а твоя сестра? Кэт? Она же…Уильям пережил много страшного, я чувствую это…я не…не знаю, что именно, но я не разрешаю тебе так о нем говорить…он не слуга… – Ава обняла себя за плечи и снова замолчала. Роб остановил машину и осторожно положил руку ей на плечо.
– Прости…это от ревности.
Девушка взглянула на него с насмешкой и недоверием, и, улыбнувшись, выплюнула:
– Ревность?…
– Эв…
– Нет, подожди! Ты ревнуешь меня к Уильяму?!
– Между вами что-то происходит, я чувствую!
– Ты чувствуешь! Он – парень, которого должны были убить! Но он жив. Только потому, что набрался неизвестно какой смелости и попросил спасти его!
– Он жив, потому что ты спасла его.
– Да, я помогла ему. А ты? Ты не сделал бы то же самое?
Ава провернулась к Роберту, но не посмотрела на него. Вместо этого она тихо засмеялась, и от смеха ее плечи задрожали.
– Не знаю, Эв. Может быть, ты храбрее меня. Я боюсь за тебя, боюсь, что он может причинить тебе зло или боль…как тогда, с рукой.
– Это был случай, Роберт, сколько можно об этом говорить? Да, иногда он ведёт себя странно. Много молчит, ходит по дому, кажется, бесконечно перебирает и разглядывает одни и те же вещи, но он не злой, и между мной и Уильямом ничего нет, и не может быть. Он для меня – только друг, я просто хочу ему помочь. Если бы ты видел, как его осматривали. Как унизительно, словно вещь, будто он не живой! И если бы ты понаблюдал за ним, то увидел бы, каким страшным иногда становится его взгляд…как будто что-то хочет прорваться на поверхность, а он из последних сил это сдерживает…мне кажется, ему очень больно, но он не говорит об этом… – темно-карие глаза Авы снова стали ясными, и, посмотрев в смущенное лицо Роберта, она добавила уже спокойнее, – Но если ты мне не веришь, я не стану тебя убеждать.
Сказав это, она отвернулась к окну, опустила стекло и положила локти на грань автомобильной двери, подставляя ветру свое разгоряченное лицо.
***
Автомобильная гонка, как и встреча с их общими друзьями, не задалась с самого начала. Ава хмурилась, говорила односложно, а услышав от нескольких друзей вопросы об их с Робертом свадьбе, переводила тему, изредка бросая на Мора, болтавшего со знакомыми пилотами, сердитые взгляды.