Хроники Вечности - стр. 26

Впервые за две недели в квартире не витал приятный запах свежеприготовленной еды. Виктор открыл глаза, глянул на телефон – двенадцать дня и ни единого пропущенного. Он перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и подумал: «Если ты не падал ни разу, то не сумеешь подняться». Выдохнул весь воздух и поднял голову, чтобы вдохнуть. Нет, весь день так не пролежишь, надо сделать хоть что-то полезное. Например, помириться с другом. «Ну а как не быть вспыльчивым, – в памяти вспыхнул крайний разговор с Костей, – когда мать с бабушкой растворились в воздухе? И нет никаких зацепок, чтобы понять направление. При чем тут какая-то энергия и миры? Люди не исчезают вот так вот просто. Их кто-то похищает или они уходят сами, но уж точно не испаряются».

Он вспомнил как в восьмом классе Костя влюбился в девушку-гота, которая направо и налево рассказывала о различных методах самоубийства. Друг не считал это чем-то нездоровым, а называл «оригинальным взглядом на жизнь», индивидуальной особенностью. Но когда она начала резать кроликам головы, выливать кровь в бокал и пить её, тогда всё встало на свои места. Костя даже сам грозился написать на неё заявление в полицию за живодёрство. Вот такой он, да. Стремится понять всех душевнобольных, думает, что они исключительные. Витя перевернулся обратно на спину и начал разглядывать узор на обоях, в некоторых местах так напоминающий чудные мордочки диковинных зверей. «Душевно-больной» – членораздельно повторил он про себя. Видимо, поэтому сдружились они с Костиком… Он желал доказать, что Витя обладает особенным взглядом на жизнь, а не страдает шизофренией. Да, конечно, не страдает. Нарушения сна, лунатизм, больное воображение, путаница между сном и реальностью – прям полный список показателей психического здоровья. Жалостливый просто Костик, всех ущербных хочет пригреть. «Блин, – Витя поджал губы, раздув ноздри, – зря я с ним так. Поеду мириться».

Он встал с кровати и сразу натянул джинсы и рубашку. Друг тоже работал удаленно, системным администратором, поэтому наверняка должен быть дома. А обеденный перерыв у него обычно в два.

Комната Оксаны была плотно закрыта, он постучал, чтобы сказать, что уедет. С досадой подумал, что девушка даже не удосужилась узнать как его дела. А сейчас ведь отличная ситуация для реализации половины супружеской клятвы – горе и бедность на месте. Она не открыла и Витя, пожав плечами, обулся, вышел и поспешил к метро.

Выбравшись из темной подземки, Витя пожалел, что не захватил очки. Если в культурной столице появлялось солнце, мир вокруг становился ослепительно ярким. Конец сентября, а погода уже второй день хорошая. Удивительно! Спустя несколько минут глаза более-менее адаптировались к непривычным цветам и Витя стремительно, большими шагами, двинулся к многоэтажке, где жил друг со своей девушкой. Пиу-пиу-пиу – зачирикал домофон сразу же, как Виктор набрал «39», но никто не отозвался. Позвонил на мобильный – гудки, гудки, «оставьте голосовое сообщение». Набрал Веру – то же самое. Глянул в мессенджеры – Костя был онлайн десять часов назад, а Вера три. Написал обоим, но галочки доставленных сообщений не появились. Спят, может? Набрал на домофоне номер соседней квартиры, объяснил ситуацию – подъездную дверь открыли. Витя поднялся на пятый этаж пешком, лифт не работал. Постучал в деревянную дверь, переводя дыхание, и подумал, что надо заняться бегом или хотя бы начать ходить в тренажёрку. Судя по всему, всё-таки дома никого не было. Витя встал перед дверью, успокаивая разбушевавшиеся мысли. Из глубины подсознания полезла навязчивая тревога, он внутренне перебрал всех, с кем можно было бы связаться. Пролистал социальные сети, не уходя с лестничной площадки, и написал нескольким общим знакомым.