Хранители города - стр. 22

Он пропустил всё веселье.

Павел стоял в нескольких шагах от дверей. Его ноги, живот и грудь тесно обнимали каменные плиты, но ни один человек не увидел бы этого. Он повернул холёное лицо к новоприбывшему, и Ивана обожгло ненавистью. Анна Прокофьевна стояла рядом и неспешно беседовала с ним.

По площади перед МИДом были разбросаны тряпки, носимые когда-то Пакостниками: и МазОля, и Лёшадь, и многие другие… С особым удовольствием Иван разглядел футболку с надписью ПьЮлия. Что примечательно, сразу над надписью красовалась рваная дырка. Он перевёл взгляд на Глафиру, и та помахала ему дробовиком.

Но тут Гузель налетела на него, и Иван чуть не потерял равновесие. Растрёпанная, взмокшая, сила буквально искрила от неё – так много ей пришлось сражаться, пока не прибыла старшая Хранительница.

– Придурок! – кричала Гузель и била его кулаком в грудь. – Зачем ты заставил меня пережить всё это? Подумать, что ты бросил нас? Ты должен был всё сразу сказать!

Иван смотрел на её покрасневшее лицо с потёками туши. На синие сапфиры глаз, на полные рубины губ. И не нашёл ничего лучше, чем поцеловать.

– Главное, что сейчас всё хорошо, – прошептал он, слегка отодвинувшись от растерянной девушки и прижавшись к её лбу своим. – «Ленинградская» вняла моей просьбе и закрылась, ища нового Хранителя. Павел лишился сил, Обвал предотвращён. Мы победили.

Теперь уже Гузель поцеловала его. Губы обжигали, слёзы обоих смешались на щеках. Острое счастье хотелось разделить на двоих, и, кажется, у них получалось…

– Что будет со мной? – услышали Хранители голос Павла сквозь гул в ушах, когда наконец смогли оторваться друг от друга. – Так и оставите меня в камне?

– Нет, почему же, – покачала головой Анна Прокофьевна.

Она взглянула через плечо пленника, и остальные тоже посмотрели в ту сторону. Даже Павел, преодолевая гордость, вывернул шею под неестественным углом.

Двое Пакостников, мужчина и женщина, неспешно ковыляли в их сторону. Они не походили на остальных – футболки в стиле десятилетней давности. Перед ними предстали настоящие ветераны. Ладони Гузель и Ивана замерцали, а Глафира щёлкнула затвором. Каждый готов был атаковать.

Но Анна Прокофьевна подняла руку, останавливая их.

Одутловатые лица не выражали и тени страха. Пакостники даже не смотрели на них. Они шли напрямую к Павлу.

– Вы что удумали?! – Бывший Хранитель гордо вскинул подбородок, но было видно, как он дрожит.

– Твои друзья пришли, – добродушно, словно бабушка, принёсшая чай с плюшками в комнату внука, ответила Анна Прокофьевна. – Награждать тебя будут!

Трое Хранителей и Глафира отошли подальше, с интересом следя за тем, что будет происходить.

Павел завизжал, когда пятнистые руки потянулись к его груди. Миг – и всех троих как не бывало, лишь облако вони осталось в воздухе.

– Повели знакомить с высоким начальством, – поджав губы, сказала Анна Прокофьевна. – Это в наш мир попасть непросто, а отсюда туда – запросто!

Она повела ладонью, и плиты, сдерживающие Павла, вернулись на прежнее место.

Пошёл лёгкий дождь. Город желал очиститься, отдать должное тому, что было, извлечь уроки и пойти дальше, в новый день и новую жизнь.

1

– Весна, пора любви, – ворчал Яшка, недовольный тем, что Яна Сергеевна не дала ему отгул. – Я кот! Весной я должен гулять по крышам, а не работать!