Хозяйка забытой усадьбы - стр. 46
Две пригоршни ягод отправились дожидаться своего часа, чтобы попасть в джем, а остальное мы с Марсией приговорили без зазрения совести.
Пока горничная лазила в погреб за маслом, я, расположив подошедшее тесто между двумя листами пергамента, раскатала его слоем толщиной в полдюйма и прямо так, обернув поверх пергамента полотенцем, отправила на ледник. Вот здесь я уже решила позволить себе маленькую вольность. Небольшое заклинание, защищающее тесто от заветривания и высыхания, на мой взгляд, не могло повредить.
Солидному бруску масла же пришлось немного полежать на доске, чтобы стать чуть мягче, иначе я не смогла бы его раскатать, а я тем временем занялась джемом. Слава Покровителю приготовить его было просто. Значительно сложнее было не слопать его сразу. Перетирая сладкую массу в пюре, я мучительно жаждала хотя бы облизать палец, поэтому, после того как масло тоже превратилось в тонкий эластичный пласт, в погреб я отправила вместе с ним и джем. От греха подальше.
Однако мысли о джеме из жимолости не давали мне покоя. Уже в постели я уговаривала себя, что спуститься в погреб и запустить ложку прямо в горшочек – это плохая идея. И вовсе не стоило представлять, как вкусно мне будет, если запить джем молоком.
А утром обнаружилось, что зря я проявляла такую стойкость.
Джема в горшочке стало на треть меньше.
Наверное, Марсия не утерпела.
Я не стала делать из этого проблему. Оставшегося хватало с лихвой, жалеть несколько ложек сладости для того, кто бросил все и уехал с тобой на край страны, было глупо.
Кстати, было весьма странно, что Марсия до сих пор не появилась. Обычно она встаёт с рассветом. А сегодня горничная показалась, когда я уже заканчивала слоение.
С непривычки руки гудели от работы скалкой. Кажется, я поняла, почему пекари – обычно крепкие мужчины с мускулами, как у кузнеца. Марсия тоже выглядела, будто всю ночь мешки ворочала.
– Как спалось? – хихикнула я, представив ее в ночном чепце, пробирающуюся в погреб за джемом.
– Ужасно, – пожаловалась она. – Мне до утра мерещился шум где-то в подполе.
– Шум? – напряглась я.
С моей-то боязнью мышей я первым делом поставила защиту от грызунов.
– Наверное, после вчерашней находки перенервничала, – напомнив о сукне, отмахнулась горничная.
Это было вполне возможно.
Однако все равно становилось не по себе.
Правда, я тоже вчера перестраховалась. Несмотря на то что благодаря мастеру стала обладателем новенькой блестящей связки ключей, на ночь я все равно поставила свою дилетантскую сигналку. И не только на двери, но и на ставни, припомнив след в клумбе под кухонным окном.
Сплю я довольно чутко, я бы почувствовала, если бы кто-то попытался залезть в дом. Будем надеяться, что это действительно лишь разыгравшееся воображение Марсии.
– А что это будет? Круассаны? – загорелись глаза горничной, когда я стала нарезать тесто треугольниками.
– Да, – улыбнулась я её почти детскому восторгу. Вот бы и Горганз им также обрадовался.
Марсия, осознав, что она не просто проспала, но и оставила меня без печи, бросилась ее растапливать.
– Зря вы меня не разбудили, – винилась она. – Теперь она будет не такая горячая…
– Нам того и надо, – успокоила я ее. – Если внутри будет слишком жарко, то масло из теста сразу расплавится и вытечет.
Я с содроганием вспомнила, как меня распекал повар королевы Эслинн. Он кричал, что я безрукая и годна только картошку чистить, а я понять не могла, что не так. Не пригорело же… Теперь-то я узнала… После того как меня заставили делать одну за другой шесть партий круассанов.