Хозяйка старого поместья - стр. 22

Этот рассказ давался ему непросто, и в некоторые моменты мне даже хотелось его остановить – я и так уже всё поняла.

– Она так и не простила отца. Впрочем, между ними всегда были натянутые отношения. Она ненавидела наш замок в Провансе, а когда отец вынужден был продать дом в Париже, она отказалась уезжать из столицы. Ее безумие было не буйным, но ее уже нельзя было оставлять одну. А после смерти отца я несколько лет провел на военной службе. Тогда я и узнал про этот пансион. Мадам Карбонье запрашивает безумные деньги, но матушка может вести там почти привычный образ жизни – там горничные, хороший стол, красивый сад и даже светское общество. Постояльцев там немного, и у каждого есть свои апартаменты из нескольких комнат. Должно быть, вы полагаете, что это излишняя роскошь?

Именно так я и полагала, но сказать ему об этом не смогла. Но полагаю, мое молчание было не менее красноречивым.

– Я не могу лишить ее того немногого, что у нее осталось.

– Вполне понимаю вас, Эмиль, но, возможно, именно горный воздух юга пошел бы ей на пользу?

Он усмехнулся в ответ:

– Когда вы узнаете ее получше, вы сами поймете, что она никогда не поедет в Прованс.

– А вы, ваше сиятельство? – я решила воспользоваться ситуацией, чтобы снова задать ему тот вопрос, что уже задавала. – Как долго вы намерены еще пробыть в Париже?

– Я не могу оставить столицу, пока его величество недомогает – это вызовет его неудовольствие.

Он сказал только это, но я поняла – он и сам не намерен возвращаться в Прованс.

14. Глава 14

Наступила осень, и Париж становился всё более темным и мрачным. Возможно, для жителей столицы такая атмосфера была приличной, но мне, выросшей под южным солнцем, отчаянно не хватало света и тепла.

Мой супруг часто ездил в Версаль – здоровью его величества уже ничто не угрожало, но он пребывал в хандре, и никаких больших увеселительных мероприятий во дворце не проводилось. Впрочем, я тоже побывала там еще два раза, во время одного из визитов удостоившись чести быть представленной мадам де Ментенон. Маркиза произвела на меня впечатление весьма умной женщины, и разговор с ней не был лишен приятности.

Граф, как мог, старался меня развлекать – мы каждую неделю посещали театры: Комеди Франсез и Королевскую академию музыки и танца. Но несмотря на то, что спектакли не оставляли меня равнодушной, они не могли заменить мне того, чего я лишилась, уехав в Париж.

Меня удивляло, что за эти месяцы его величество ни разу не приехал в столицу. Мне казалось странным, что огромный и величественный Лувр потихоньку переставал быть королевской резиденцией, превращаясь в пристанище членов всевозможных академий: надписей, художеств, архитектуры.

– С тех пор, как его величество переехал в Версаль, он был в столице всего несколько раз, – коротко сказал граф – мой муж не считал возможным обсуждать решения своего сюзерена.

Ну, что же, если королю не нравился Париж, то в этом я была с ним вполне солидарна.

Впрочем, однажды столица преобразилась – когда праздновать победу маршала де Лоржа над Карлом Вюртембергским при Пфорцгейме на улицу высыпали все местные жители. Была иллюминация, и я тоже ощутила нечто весьма похожее на восторг.

Однажды я не выдержала и напомнила графу о дочери.

– Если вы не собирались возвращаться в имение до самой зимы, то почему мы не взяли с собой Кэтти?