Хозяйка Седых холмов - стр. 24
Он поднялся. Подошёл к Каурой и потрепал конягу по шее. Лошадь фыркнула, боднув его мордой в плечо. И ничего не сказала. И ни о чём не спросила.
– Какая милая лошадка, – девчонка тоже погладила кобылу. – Как её зовут?
– Никак.
– Никак? – удивилась блаженная. – Совсем никак? Ты не дал имени собственной лошадке?
Ну вот. Целый ворох идиотских вопросов! Не всё ли ей равно, как зовут лошадь?
Ледорез ухватил Каурую под уздцы и движением подбородка указал на седло.
– Садись.
Чудачка сунула ногу в стремя, да не ту. Яромир закатил глаза и беззвучно выматерился, после чего подхватил блаженную и водрузил на конягу.
– О-ох! – девушка не знала, за что ухватиться. Глаза её сделались круглыми, как блюдца, что натолкнуло Яромира на удивительное умозаключение.
– Ты не умеешь ездить верхом? – он перехватил её ладонь и опустил на луку седла.
– Да... как-то не доводилось. Я не упаду?
– Нет. – Ледорез потянул кобылу за повод. Тропинка шла по дну заросшего можжевельником лога. Тут и там топорщились засохшие корни и коряги, гнили усеянные поганками брёвна, краснели на голых ветвях волчьи ягоды. Под ногами хрустело месиво из шишек, хвои, наста и почерневшей листвы.
– А ты?
– Я тоже не упаду.
– Я не о том, – вцепившись в луку, чудачка ссутулилась. – Почему ты не сел в седло?
Причин имелось несколько, но Яр решил озвучить самую очевидную.
– У тебя вывих, – сказал он. – Ты не можешь идти.
– Но ты ведь тоже пострадал, – не унималась блаженная. – И пострадал серьёзно. Вон, бок опять кровит. Нога хромает. Лицо всё обожжено...
– Переживу.
Девчонка замолкла, но надолго её не хватило.
– Ты знал, что золото Бахамута – настоящее?
Ледорез не ответил. Он ковылял вперёд, припадая на исполосованную стриксой ногу, и наблюдал за плывущей над узловатыми ветвями луной.
Долгая ночь. Невероятно долгая. Бесконечная. Прямо как мгла в его душе...
– Всё, что лежало в сундуке – не иллюзия вовсе, – щебетала девчонка. – Ты мог бы стать богатым человеком. Князем даже. Завёл бы слуг, женился на красивой панночке. Жил бы, не тужил: ел, пил, детей растил. Но ты отказался. Почему?
– Потому. – Яр споткнулся о булыжник и сердито пнул его. Каурая мотнула головой и фыркнула.
– Из-за меня?
– Нет.
– Врать грешно! – крикнул Марий, шагавший чуть поодаль, и следующий булыжник Яр запустил уже в него. Правда, как всегда, безрезультатно: камень пролетел сквозь бесплотное тело и ухнулся в густую поросль серого мха.
– Не лукавь. – Девица пообвыклась и приосанилась. – Бахамут хотел утащить меня в своё логово, но ты не позволил. Поднял на него руку. А это огромный риск: он ведь мог наслать проклятье.
"Мог, но не наслал, – рассуждал Яр. – Просто опалил взрывом и исчез, тварюга".
– Спасибо, что не продал меня в жёны трепястоку, – сказала блаженная, поглаживая лошадиную шею. – Даже если сделал это только ради Хозяйки.
Ледорез украдкой бросил на неё взгляд. Вот ведь... Он как раз хотел отмочить нечто похожее: до замка, мол, без проводника никак не добраться и всё в том же духе.
– Если не поблагодаришь девушку в ответ, я с тобой больше не разговариваю! – пригрозил Марий.
– Вот счастье-то, – Яр забылся и ответил вслух.
– Что-что? – чудачка опасно свесилась с Каурой.
– Ничего.
– Но ты определённо что-то сказал.
– Тебе показалось.