Хозяйка чайной - стр. 3
Значит, мне нужно не дать умереть этому телу и тогда я вернусь в свое? Верно поняла?
Но…
В этот момент я четко осознала одно: я не хочу назад, в свой мир, что бы кто ни придумал и кто бы это ни организовал.
Ведь есть кто-то за этой запиской. За моим переносом в этот мир. Тот, кто дал мне миссию по спасению этого тела.
Мне было сорок пять, сейчас на вид двадцать – двадцать пять. У меня нет шрамов. Да я тут со всех сторон в выигрышном положении!
Хотя… Что незнакомец говорил про измену мужу? Судя по контексту, история известна на всю округу. И вряд ли я наставила рога моему спасителю, иначе бы сам притопил, а не достал из воды.
Он сказал, что я сиганула со скалы. Получается, предыдущая хозяйка тела покончила с собой? Поэтому мой дух в этом теле?
Но такси и одежда девятнадцатого века как-то вместе не уживаются. И я пока не могу в этом разобраться.
Понятно одно: кто-то за этим стоит.
Вся в слезах поворачиваюсь к мужчине, который меня вытащил из воды, а он даже не смотрит на меня. Надевает сапоги рядом с лошадью в метрах двадцати от меня, вскакивает на нее и, не оборачиваясь, уезжает.
От его фигуры так и веет раздражением.
Я смотрю на горную тропу и вытираю слезы. Мужчина уже не кажется таким фантастическим. Всегда считала, что игнорирование женских слез – знак, что от такого мужчины нужно бежать. Так я и делала до двадцати пяти.
Кстати, Василий вообще засыпал, когда я начинала плакать. И это очень меня задевало. И не зря. Оказался настоящим сумасшедшим. Теперь в дурке.
Но вернусь к ситуации. Я в незнакомом месте, в новом теле, да еще и с миссией, которую я хочу обмануть.
Что ж, пойду по тропинке и разберусь на местности. Что-то там в записке было про чайную и приданое?
В мокром платье двигаться тяжело. Несмотря на теплоту вечера, на руках то и дело возникают мурашки. Ноги в тонких тканевых туфлях скользят по мелким камням.
– Госпожа! – На тропе возникает паренек лет десяти, не больше.
Худенький, в одежде на два размера больше, он бежит ко мне, размахивая руками.
– Вы живы! – Он порывисто обнимает меня за талию, всхлипывает и поднимает на меня большие голубые глазищи. И тут же ойкает, отпускает, отступает: – Ой, простите, госпожа. Я… Просто… Я так рад…
Он размазывает по чумазым щекам слезы, отворачивается и снова поворачивается ко мне:
– А вас кровавый генерал драконов спас, да, госпожа? Я увидел его мокрого. Он сказал, что я найду вас на берегу. Вы целая? Он вас не съел?
Генерал драконов? Чего?
Не съел?
Мне захотелось прочистить уши.
Может, это образное выражение? Как китайцы любят называть себя тиграми, драконами и всяким зверьем?
Я радуюсь другому – у меня есть источник знаний. Паренек точно в курсе, кто я такая и где мне можно переодеть это адское платье.
Вот только как к нему обратиться?
– Мне нужно поменять одежду, – говорю я пареньку как можно вежливее, под стать леди.
Мальчик вскидывает на меня удивленный взгляд:
– Так не во что, госпожа. Нас выставили как есть.
Вот как. Ла-а-адно.
– А где чайная?
– Покажу! – Парнишка с готовностью шагает горной тропе.
Я спешу за мальчишкой, а сама кручу головой по сторонам. Вокруг все напоминает наш юг: большие колючки на кустах, пыль на листве у тропы, что осела от частого движения по ней.
Вот только деревья и кусты здесь мне незнакомы. На некоторых висят яркие незнакомые плоды, на других чудиковатые закорючки с семенами. Некоторые сами по себе такой изогнутой формы, словно деревья танцуют.