Хождение в Кадис - стр. 56
Дрововоз вытащил из кармана тряпку и прижал к носу, а Росенда схватила огромный разделочный нож, висевший на стенке перед кухонным столом, и предупреждающе выставила перед собой.
– Убирайся немедленно, – дрожащим от злости голосом тихо произнесла Росенда. – Иначе я подниму крик, проснется гранд, и тебе не поздоровится.
– А я тебе другое скажу, сука, – пробурчал сквозь тряпку дрововоз. – Или ты сейчас ложишься со мной, или я завтра же донесу, что ты ведьма и по ночам варишь колдовское зелье.
– Пошел вон, придурок, – отрезала Росенда. – Только открой рот, и я расскажу святым отцам, что ты вторую неделю мне проходу не даешь.
– Ну, – требовательно произнес дрововоз, приближаясь к служанке. – В последний раз предлагаю – давай похорошему. Или на костре слаще будет?
– Лучше на костер, чем под тебя, – ответила Росенда, плотнее запахивая полотенце. – Вон, вон, подонок.
– Ладно, тварь, – прошипел дрововоз. – Как сказала, так и будет.
Он резко повернулся и вышел из кухни. Росенда отбросила нож, подбежала к двери и, придерживая полотенце левой рукой, правой задвинула щеколду. Затем повернулась и уставилась на ту дверь, за которой скрывался Сантьяго. Мальчик инстинктивно отпрянул. Из-за двери послышались шлепки босых ступней по полу – Росенда двинулась по направлению к нему.
Сантьяго на цыпочках устремился к лестнице и забился под первый пролет. Если бы Росенда приоткрыла створку, то непременно бы его заметила: Сантьяго был крупным мальчиком, и под лестницу уместились только его голова, плечи и половина туловища, а ноги и оттопыренный зад остались снаружи. Но служанку интересовал только засов, она резко задвинула его и, шлепая ступнями, вернулась к кадушке, а Сантьяго поспешил ретироваться к себе в комнату.
Он порядочно замерз, стоя на холодном полу, и, забравшись под одеяло, еще хранившее остатки его тепла, быстро согрелся и незаметно заснул.
Утром ночное происшествие показалось ему дурным кошмаром. За завтраком он внимательно рассматривал Росенду, но та вела себя как ни в чем не бывало. Сантьяго поразмышлял немного, что должна была обозначать ее странная борьба с дрововозом и почему Росенда так сильно на него разозлилась, но ничего не сообразил. Случившееся пока еще лежало вне круга его понимания.
Прошло несколько дней, и Росенду заменила новая служанка, расторопная, веселая андалузка с черными жгучими глазами и волосами, напоминавшими цветом солому. Все у нее под руками горело, управлялась она куда быстрее Росенды и на любой вопрос отвечала мгновенно и многосложно. Сантьяго не придал никакого значения смене служанок, он думал о другом и занят был иным. Прислуга представлялась ему чем-то вроде мебели или одежды. Есть у рубашки кружева на запястьях или нет, стоит ли обращать внимание на такую несущественную подробность?
В последнее воскресенье перед отъездом родители не взяли его и Фердинанда на молитву. Сантьяго не любил часовню Алонги. После великолепия Кадисского собора она казалась сумрачной и полупустой, а низкорослый падре, с выпуклыми серыми глазами и выпирающим животом, говорил долго и муторно. Обрадовавшись неожиданной свободе, Сантьяго и Ферди провели два часа в играх и бестолковой беготне по дому.
Далекие удары барабана застигли братьев в комнатах верхнего этажа.