Хороните своих мертвецов - стр. 30
Бовуар покачал головой.
– Боюсь, что нет. Я приехал на несколько дней отдохнуть, – солгал он, глядя им в глаза.
«Если ты не возражаешь, Жан Ги, – сказал ему инспектор Гамаш сегодня утром. – Я бы и сам это сделал, но сомневаюсь, что от этого будет какая-то польза. Если была совершена ошибка, то вина лежит на мне. А тебе, может быть, удастся увидеть, в чем мы ошиблись».
«Мы все расследовали это дело, а не только вы, сэр. Мы все приняли найденные улики. Тут сомнений нет. Почему вы вдруг решили, что была совершена ошибка?» – спросил Бовуар. Он находился в подвале, держа в руке этот наводящий на него ужас телефон. А уж если он ненавидел телефоны, то как же должен был к ним относиться его шеф?
Он не думал, что они ошиблись. Напротив, он считал, что дело против Оливье завершено, проведено тщательно и без огрехов.
«Зачем Оливье понадобилось перемещать тело?» – спросил Гамаш.
Бовуар не мог не согласиться: вопрос был хороший. Единственная помарка в деле, которое в остальном было расследовано идеально.
«И что я должен сделать?»
«Я хочу, чтобы ты поехал в Три Сосны и позадавал там вопросы».
«Какие? Мы задали все вопросы, получили все ответы. Оливье убил Отшельника. Point final[24]. Конец дискуссии. Жюри присяжных приняло наши доводы. И потом, убийство произошло пять месяцев назад. Как я теперь смогу найти какие-то новые улики?»
«Не думаю, что тебе удастся что-то найти, – сказал шеф. – Мне кажется, если ошибка где-то и была совершена, то в интерпретации фактов».
Бовуар помолчал. Он знал, что поедет в Три Сосны и сделает то, о чем просит шеф. Он всегда подчинялся шефу. Если бы тот попросил его провести допрос, раздевшись догола, то он бы так и сделал. Но шеф, конечно, никогда такого не попросит, поэтому он и доверял шефу. Верил ему безусловно.
На мгновение он вдруг снова ощутил тот толчок, то давление, тот ужас, когда ноги под ним подогнулись и он понял, что случилось. Он рухнул на грязный пол заброшенной фабрики. И услышал откуда-то издалека знакомый голос, кричавший: «Жан Ги!» Гамаш редко повышал голос, но тогда он кричал.
Шеф снова заговорил, но теперь его голос был спокоен, задумчив – он пытался выработать наилучшую стратегию.
«Съезди туда как частный гражданин. Может быть, нам нужно посмотреть на все это под другим ракурсом».
«Что вы имеете в виду?»
«Поезжай в Три Сосны и попытайся доказать, что Оливье не убивал Отшельника Якоба».
И вот Жан Ги сидел здесь, пытаясь делать вид, что любит всех этих людей.
Но он их не любил.
Жан Ги не любил многих людей, и обитатели Трех Сосен не дали ему повода как-то измениться в этом отношении. Они были коварными, склонными ко лжи, самодовольными и какими-то невразумительными. В особенности англоязычные канадцы. Они были опасными, потому что скрывали свои мысли, скрывали свои чувства за улыбчивыми лицами. Кто знает, что на самом деле происходит в этих головах? Они говорили одно, а думали другое. Кто знает, какое негодное существо обитает, таится в этом пространстве между словами и мыслями?
Да, эти люди могли производить впечатление отзывчивых и добрых. Но они были опасными.
«Чем скорее это закончится, – думал Бовуар, улыбаясь им над стаканом пива, – тем лучше».
Глава пятая
Спустившись по лестнице, Гамаш огляделся. Сюда были принесены мощные светильники, и он увидел свет в одном из помещений подвала. Как и любого другого человека, его потянуло туда, но он воспротивился этому и принялся разглядывать то, что находилось в полумраке, давая глазам приспособиться.