Холодный ветер, строптивая вода - стр. 46

Когда король обтер мои ступни полотенцем, он поднялся с колен и помог мне встать с кровати. По его лицу совершенно невозможно было прочесть, что он сейчас испытывает, но я понимала, что любая ошибка может стать роковой. А мне нужна его победа, а не поражение.

Поэтому, когда слуги пришли за тазом, я обратилась к ним:

– Принесите свежей воды.

Потом посадила Генриха на кровать и опустилась перед ним на колени, расстегивая ему сапоги.

Шепоток пронесся по публике, но я не поднимала взгляда ни на короля, ни на окружающих. Когда воду принесли, я погрузила ноги короля в воду и постаралась сделать все так же медленно и спокойно, как делал он. В абсолютной тишине я проделала ритуал омовения, и, когда закончила, король наклонился ко мне, чтобы помочь подняться с колен, и мимолетно шепнул:

– Спасибо, Эллен…

В этом «спасибо» я услышала все, что мне было нужно. Я все поняла правильно. И он знал, почему я это делаю.

Обращаясь ко всем, король сказал:

– Леди Эллен была права, когда сказала, что это несправедливый ритуал. Я сперва ее не понял, но сейчас понимаю. Несправедливо, что омовение ног супругу совершают только жены. Это очень приятно, я рад, что смог сделать это для королевы. И совершенно не против, если кто-то последует нашему примеру.

В его голосе впервые что-то поменялось, хоть он и оставался монотонным. Но в нем теперь была звонкость. Или то была акустика комнаты?

Но так или иначе, мое отвратительное поведение и неповиновение король короткой речью сумел превратить в открытие, красивое событие, некое романтическое действо.

В ответ прозвучали пожелания доброй ночи, и придворные начали выходить.

Нас с королем слуги развели по двум будуарам и там раздели до сорочек. Когда слуги ушли, мы с королем остались наедине.

Он вдруг подошел ко мне вплотную, и я от испуга замерла, глядя мимо него. Посмотреть ему в лицо я не смела. Он станет бранить меня сейчас за выходку с омовением? Накажет? Изнасилует? Изобьет? Отменит наше соглашение? Меня била дрожь, которую было сложно укрыть от взгляда Генриха.

– У вас такое лицо, леди Эллен, что я чувствую себя трехглавым драконом, – холодно произнес король. – Не бойтесь, случаев, когда король не прикасается к королеве, в истории немало. А мы здесь не для того, чтобы продолжать род Мартел. Вот, накиньте.

Он подал мне халат, и я в него судорожно закуталась.

– Спасибо, – выдавила я.

– Я это делаю для себя, а не для вас. Так что не за что. И доброй ночи, – сухо ответил король и скрылся в своем крыле.

Я дошла до двери в свою половину и обернулась, окинув взором пустую огромную комнату и нетронутую супружескую кровать. Король даже не позволил слугам ее разобрать. Печальное зрелище: постылое ложе. Я не так представляла себе свою скорую свадьбу. И уж тем более не подозревала, что жених на ней будет другой.

Но какое счастье, что король сдержал свое слово! С плеч свалилась тяжелая ноша, которая все эти дни давила на меня. Раз он сдержал слово в одном, есть надежда, что сдержит и в другом. Моя задача – помогать ему прийти к победе. И я готова теперь работать не покладая рук, чтобы приблизить этот день.

Потому что его победа будет означать мою свободу.

Утром меня разбудила Нисия. По моей просьбе Витторино перевел ее в личные горничные королевы. Девушка корректно не задавала вопросов о первой брачной ночи, лишь спросила, хорошо ли мне спалось на новом месте.