Холодный - стр. 46
– Ты чего? — Резво подбежала она.
– Лекарство расходится. Ааа ты кааак терпишь?
– Да ничего не терплю. Пощипало минутку с начала, а теперь хорошо все.
– Может я в сосуд попала? Дай посмотрю.
– Ну уж нет. Отойди лучше. И так воздуха не хватает.
– Ты весь красный! Что с тобой? Может непереносимость лекарства? Жди, я сейчас прибегу.
– Никон Кузьмич. Я только поставила он бросился на кровать, сказал, что больно расходится и вес вдруг краснеть начал.
– Что ты ему вколола?
– Что и себе. Правда, простите, один пузырек разбила, пришлось оставшуюся дозу из другого до – набрать.
– Какого другого? — Взревел Кузьмич.
Я почти в состоянии забытья, увидел, как он утягивает её за собой за ухо.
– Аааа. Вот из этого. — Доносится вопль из-за стены.
– Из этого? Именно из этого? — Разноситься взбешенный рев. – Ты могла хоть откуда, но набрала именно из этого? – ещё более громкий рев и звук пощечины.
– Так он такой же! – Обиженный, но полный страха голос, в перемешку со всхлипами в ответ.
– Ты читать училась? Сколько? Сколько ты ему ввела? Боюсь я не успею разработать антидот.
– Я…
– Отойди уже! – Судя по звону стекла, Прасковью с силой оттолкнули, но я это отметил лишь краешком сознания. – Это вещество я хотел испробовать на больных животных. – В сердцах продолжал Кузьмич. – Все – равно подохнут, а мне шанс панацею добыть.
– Так тут в пузырьке ещё около четверти осталось. – Уже совсем уже не о том начала переживать Прасковья. Накатила злость, она передо мной сейчас должна оправдываться и прощения вымаливать всеми силами пытаясь помочь. Я хотел было возмутиться, но боль накатила новой, ещё более нестерпимой волной, все мышцы одновременно сковало до боли, а способность думать и вовсе пропала.
– Этой дозы коров на двадцать хватило бы, а ты все в одну жопу засунула, баба безмозглая!
– Да что вы себе позволяете! – Взвыла Прасковья.
– Да, ты! – Захлебнулся от возмущения Кузьмич. – Это был мой самый долгий и не побоюсь – уникальный проект. Мне чудом удалось заполучить доступ в тюремный лазарет и взять кровь у больного редкой болезнью. Уникальный случай, поражающий мозг, но поднимающий иммунитет. Он безумен, но не заражается ни одной болезнью, а его кровь оказалась восприимчивой только одному яду
– Это…
– Кровь я смещал с ядом выделенным краснобрюхой жерлянкой и…, да что я тебе объясняю?! Там такие компоненты! А как я их доставал?! А? – Продолжал негодовать Кузьмич и это негодование помогало удержать сознание, но в то же время будто убаюкивали, что было странно на фоне новой жгучей волны боли, и самопроизвольно принимающих неестественное положение конечностей. – Многие вещества были на вес золота! А ты мой эксперимент запорола, ещё и сложнейшую по составу вакцину примешала, угробив человека. Как же я теперь отчитаюсь за смерь подопечного студента?
– Простите…
– Ты понимаешь, что из-за тебя мне могут запретить практиковать? – Срывал голос Кузьмич.
– Я ещё жив и все слышу, — хриплю я, почти теряя сознание, но отчаянно пытаюсь за него держаться. Боль, теперь именно она помогает мне в этом. Я начиная различать её оттенки. Не знал, что могу терпеть такое. Но пока держусь, не позволяя захватить меня мраку. На ум приходит спасительная таблица Менделеева и я начинаю перечислять все её элементы по порядку не позволяя затуманится разуму. Порядковые номера и свойства элементов, — я проговаривал в уме все, в это же время от боли, дурниной, крича наяву.