Холод - стр. 28
Впрочем, если присмотреться повнимательней, то эти существа не так уж и сильно напоминали медведей, особенно белых. Во-первых белыми их делала снежная пороша, обильно оседавшая на их чуть желтоватых шкурах. Во-вторых морда этих тварей была скорее волчьей, нежели медвежьей. Ну а в-третьих, насколько Тимофеев помнил по своей юности, проведенных в лесах Ленинградской области за охотой (в том числе и на косолапых), ни один медведь не мог столь целенаправленно и вдумчиво РАЗБИРАТЬ РЕЛЬСЫ!
Никита Петрович словно завороженный взирал из окна своей сторожки на то, как четверо этих громадных тварей ударами могучих лап срывали рельсы со шпал, с невероятной для таких махин ловкостью балансируя на тонких перекладинах над пропастью. Вот один из них едва не рухнул вниз, на лед, когда нанес слишком уж сильный удар и едва не потерял равновесие.
Тимофеев дрожа отступил вглубь сторожки и поднял со стола расписание движения электричек. Электропоезд до Искитима должен был проехать здесь через три минуты…
Не отводя взгляда от окна, он потянулся к трубке старенького телефона, напрямую соединенного с Бердским вокзалом, и накрутив четырехзначный номер поднес трубку к уху.
– Борис Анатольевич… – пробормотал он в трубку, услышав на другом конце провода традиционное "Алле", – У меня здесь… Медведи!
– Петрович! – удивилась трубка, – Ты ж отродясь не пил!
– Да трезвый я! – крикнул он, и тут же пожалел об этом. Тонкие стены сторожки не были достаточной преградой для звука его голоса. И одна из медведеподобных тварей повернула голову в его сторону. – Черт! Борис Анатолич, одна из этих тварей идет сюда! Слушай меня внимательно, через три минуты здесь будет электричка, а эти твари разобрали часть путей! Как разобрали? Да руками! Лапами! Черт их знает, что у них там, но они просто громадные! Одним ударом сносят рельс с креплений. Остановите Искитимский поезд, и пришлите сюда кого-нибудь. Черт!!!
Тварь пропала из его поля зрения, пройдя мимо окна, а в следующую секунду хлипкая будка содрогнулась от страшного удара в дверь.
– Эта тварь лезет сюда! – крикнул Тимофеев. Роняя трубку и хватаясь трясущимися руками за бесполезный автомат. – Пшла отсюда!!!
Всего в десятке метров от моста проходила автострада, но в такой буран вряд ли кто-то видел, что происходило здесь, у самого начала железнодорожного моста. Нечего и было ждать подмоги оттуда. Впрочем, даже если бы на улице стояла ясная погода, и с трассы отлично просматривался бы мост, глупо было бы надеяться на то, что именно сейчас там проедет БТР с командой ОМОНа… А кто еще мог остановить эту громадину, вознамерившуюся снести хлипкую сторожку.
Второго удара дверь не выдержала, и тварь, подбадриваемая испуганными криками сторожа, ворвалась внутрь, окутанная клубами снежной трухи. Теперь Тимофеев мог в деталях рассмотреть ее широкую морду с вытянутой вперед челюстью и блестящими в тусклом свете лампочки Ильича длинными клыками.
– Изыди! – в ужасе закричал он, замахиваясь прикладом "Калаша", но зверь, смерив оценивающим взглядом хлипкую фигуру сторожа и зажатое в его руках оружие, вместо того чтобы уйти, сделал молниеносный шаг вперед. Всего один шаг, и зубы буранника сомкнулись на горле сторожа. Предсмертный хрип человека убедил тварь в том, что ожидать сопротивления больше не приходится, и, встряхнув для верности уже мертвое тело, буранник отшвырнул его в угол, словно тряпичную куклу.