Хоккёкусей. Сила стихий - стр. 23
От портала до ворот было всего несколько шагов, и они быстро оказались во дворе дома. Обрадованная Тора сразу же выбежала им навстречу – издали было видно, что возвратились все, но не то, в каком они были состоянии. Коротко и крепко обняв Асунаро, она обернулась к подруге и пораженно замерла: в измятой, разодранной одежде, с расцарапанным лицом и кровоточащими руками Кагеро стояла, вцепившись в повод, с остекленевшим взглядом и, казалось, смотрела в никуда.
Убедившись, что с Асунаро и Итачи все в порядке, Тора набросилась на них:
– Что произошло?! Мало ей было переживать за Ооками?!
– Тот, кто на нее напал, находится вон там, – Асунаро кивнул в сторону своей лошади, а затем положил руки плечи жене и, смотря в глаза, серьезно продолжил: – Тора, я прошу тебя, сделай все возможное и невозможное, но ей надо прийти в себя. Тебя она, может, послушает, но сегодня ночью Кагеро должна спать, а не разгуливать по дому с катаной в руке!
– Хорошо, но мы еще не договорили… – негодующе фыркнула Тора и повернулась к Кагеро, которая, хоть и стояла всего в нескольких шагах, но, казалось, не слышала ни слова. – Пойдем, я обработаю твою царапину на щеке…
Она ласково обняла подругу за плечи и настойчиво потянула в сторону дома, но Кагеро не пошевелилась. Тяжело вздохнув, Тора кинула еще один гневный взгляд на внимательно наблюдающих за ее действиями друзей и сделала попытку высвободить из пальцев Кагеро уздечку. Когда ей это удалось, она снова подтолкнула подругу к дому, шепча успокаивающие слова.
Кагеро позволила увести себя в комнату, соседнюю с той, где лежал Ооками, усадить на подушки и обработать рану на щеке. Так и не произнеся ни слова, она позволила Торе снять перепачканное кровью и грязью ги. Увидев, во что превратилась спина подруги после кувырков по неровному полу пещеры, Тора ахнула и выбежала за травами и мазями от синяков и кровоподтеков. А вернувшись в комнату, нашла Кагеро в той же позе и с таким же выражением лица. Понимая, что спрашивать что-либо – бесполезно, Тора быстро обработала все раны и синяки, а затем чуть ли не силой напоила Кагеро снотворным, которое подействовало почти сразу – она еле успела подхватить обмякшее тело и уложила на подушки так, чтобы не потревожить израненную спину. Убедившись, что измученная подруга крепко спит, Тора, кипя от возмущения, отправилась на поиски мужа.
***
Как только женщины скрылись в доме, Асунаро подозвал стражников, чтобы те перетащили тело с лошади в пустующее подсобное помещение. Голову они с Итачи предусмотрительно перенесли туда сами и, убедившись, что остались одни, освободили тело от ткани.
– Разглядывать самого себя с отрубленной головой не особо приятное занятие… – сказал Асунаро, проводя амулетом над телом и ускоряя превращение.
– Интересно, убила бы она его, не зная, что он не настоящий? – задумчиво произнес Итачи, присаживаясь на пустой ящик.
– Если честно, то я не хочу это знать, – слишком ровным голосом ответил Асунаро и отвернулся от тела. – Надо еще немного подождать, скоро чары спадут. Оставлять его без присмотра в таком виде чревато.
Они принялись молча ждать, время от времени поглядывая на труп, но послышались легкие шаги, и Асунаро не успел помешать Торе войти.
– Я не знаю, что с вами сделает Ооками, когда придет в себя! – набросилась она на мужа. – Ты знаешь, на что похожа ее спина?! А состояние, в котором…