Ход королевой. Книга в 2-х томах - стр. 6
Половина лежаков под навесом опустела, ведь на лечение одного пациента уходило до получаса. Послушница указала на кровать, а затем бегло осмотрела мальчика. Она прошептала над ним молитву, положив ладонь на его лоб. Марьян забился в агонии, из его рта хлынула кровь, пачкая подол послушницы.
Дерфор рухнул на колени, с болью в глазах взирая на сына, истекающего кровью.
- Прошу тебя, позови жрицу. Спаси моего сына.
Послушница неуверенно покачала головой, жрицы были заняты, а мужчина, судя по его телеге и одежде, едва сводил концы с концами. А ведь на содержание храма требовались деньги, и пока верховная жрица не добилась финансирования от короля, настоятельницы сами изыскивали способы пополнить казну храмов.
- Уже поздно, если он доживет до послезавтра, приводи его, - безразлично сказала послушница, отворачиваясь от мужчины как от надоедливой мошки. Она лечила больных с раннего утра. И отвлеклась лишь раз, чтобы принять похлебку из овощей. Все, о чем мечтала послушница, это несколько минут покоя, чтобы сбалансировать силу. К тому же вид смерти давно уже стал для нее привычен – люди были смертны!
Дерфор схватил пальцами кровавый подол послушницы.
- Умоляю тебя, я могу заплатить.
Девушка, которой едва исполнилось двадцать лет, отрицательно покачала головой. Она лечила именем богини, но спасти всех было невозможно! Кто-то умирал на пороге храма, кто-то по возвращению домой, а чудеса, невзирая на слухи, были редкостью в обители.
- Приходи послезавтра, - повторила она, отворачиваясь, ей пора было готовиться к вечерней молитве.
Дерфор боялся отпустить подол одеяния послушницы, опасаясь, что ему не удаться ее уговорить помочь. И она уйдет, скользнув безразличным взглядом по Марьяну и другим больным, так и не получившим жалкого внимания велесок.
Над Дерфором, все еще стоящим на коленях, склонилась жрица. Ее одежда была нежно-голубого цвета: она отличалась от серого бесформенного одеяния юной послушницы.
- Не позорься человек, - сказала женщина, чей голос охрип от сотни произнесенных за день молитв.
Он было протянул руки и тут же уронил их. Мужчины не смели прикасаться к инициированным целительницам, тем более грязными окровавленными руками.
- У меня есть плата, - неожиданно выдохнул он, вспомнив о Келии, - девочка восьми лет. Я отдам ее служанкой в обитель!
Жрица остановилась. Храм разрастался и слуг не хватало, ведь настоятельница платила им сущие гроши. А ребенок, с детства приученный к услужению, никогда не покинет обитель.
Велеска вернулась к кровати и взглянула на мальчика. Она отдала несколько приказов послушнице, и та спешно побежала за травами.
Дерфор то задерживал дыхание, то кусал губы до крови. Он почти уже заикнулся о том, что поспешил с обещанием… Как он посмел распоряжаться жизнью Келии? Один взгляд на сына, и он опустил голову. У него не было выхода, ведь его сын умирал! Жрица протянула склянки, объяснив сколько капель и когда давать ребенку.
- Осталось семь минут, приведи девчонку.
- Вы… - Дерфор испуганно сглотнул. - Вы ведь не обидите ее? - прошептал он.
- Ты предложил плату, а Велеса не отдает то, что принадлежит ей, - грозно объявила жрица.
Он, прихрамывая, побрел к телеге. Его сердце разрывалось от боли и принятого решения. Но пути назад уже не было. Одна жизнь была платой за другую.