«Ход конем» - стр. 19
В комнату связистов сначала вошла Катя, за ней капитан. Лиза подняла удивлённые глаза, а Катя своим видом показала, что она ничего не могла с этим поделать. Сотникова вскочила и суетливо отдала честь.
– Здравия желаю, товарищ капитан! Дежурный по узлу связи рядовой Сотникова.
– Свободны, рядовой Сотникова. Оставьте нас со старшиной одних.
– В комнате связи посторонним находиться…
– А я не посторонний. Вы что, рядовой, знаков различия не видите и войсковой принадлежности?
– Вижу.
– Ну, тогда какие вопросы?
– Я буду в соседней комнате, – больше для Катюши сказала Лиза.
– Если будет необходимо, – интонацией надавил капитан, – мы обязательно обратимся, но я думаю, что старшина справится. Выполняйте приказание!
– Есть! – козырнула и развернулась Сотникова.
У дверей Лиза жестами показала, что будет начеку.
– За вас боится? – спросил капитан.
– Так ведь на самом деле не положено, – невесело сказала Катя.
– А что, я похож на шпиона? Или я такой страшный? – продолжал гнуть свою линию Сонин.
– Кому-то, может быть, и страшный, а мне бояться нечего. Я службу знаю, устав не нарушаю, должностные обязанности исполняю.
– Хороший вы боец, старшина, любому мужику сто очков форы дадите.
– Мне чужого не надо, но и своего не отдам.
– Вы на верном пути, Катюша. Приступим?
– Слушаю вас, товарищ капитан.
Сонин достал из нагрудного кармана несколько сложенных вчетверо листков, аккуратно их развернул и стал диктовать скучнейшее донесение в штаб дивизии о моральном состоянии полка. Чтобы случайно не возник посторонний разговор, Катя работала на пределе своих возможностей. На вопросы, не относящиеся к делу, отвечала быстро и односложно. Ей хотелось быстрее избавиться от капитана. Через полчаса мука закончилась. Уходя, тот игриво сказал:
– Спасибо, Катюша. Вы прекрасно работаете. Быстро и, главное, без ошибок, а то я просто физически не переношу тех, кто ошибается. Если в документе ошибка, то такое ощущение, что он в грязи измазан. А то и того хуже. Надеюсь, до скорой встречи.
И ушёл из комнаты, почему-то окрылённый. Как только за ним закрылась дверь, в комнату вбежала Сотникова.
– Ну и чего?
– Да нудятина одна.
– А капитанчик-то запал! Чем ты всех новеньких привораживаешь?
– Как запал, так и выпадет. Все на коленки пялился. Фу, мерзость! Вспоминаю его взгляд, а по коже мурашки, как от жабы.
– Одно маленькое слово, а как много сказано. Что-то в последнее время их слишком много развелось в округе. Ты не находишь? Даже при моем кошмарном дефиците сладкого – полное непрохонже. А как пряник марципановый?
– Наверное, склевал кто-то другой, – расстроилась Катя.
– Не горюй, Катюха, и мы пройдём по улице с оркестром!
На всякий случай Катюша всё же выскочила на крыльцо, оглядела окрестности, но старшего сержанта нигде не было видно. Грустно. Было желание посмотреть за углом, но Семенова себя осадила. «И так о нём слишком много и часто думаю. Пусть сам пошевелится», – успокаивала себя девушка.
Прошло несколько однообразных и невыразительных, как октябрьские дожди за окном, штабных дней. На южном направлении готовилось одно из крупных осенних наступлений сорок третьего года, и работы было безумно много. Штаб напоминал растревоженный улей или муравейник. Нервозность нарастала как снежный ком. Катя и другие девушки едва доползали до кроватей и забывались мгновенным сном.