Хочу тебя в жены - стр. 17
— Левин, — выразительно глянула на него, — а тебя жена не заругает? Время полдевятого вечера. Такие примерные мужья, как ты, все дома сидят, жрут домашние пироги и соседей с женой обсуждают.
— При чем тут жена?! — вскипает Левин. — Я хотел с тобой о нашем сыне поговорить.
— И именно поэтому припер сюда этот веник? — кивок в сторону цветов. — Напрасно тратился. Лучше бы деньгами принес, мне реабилитацию скоро оплачивать.
— Я не понимаю, зачем ты туда деньги тратишь? — словно дурачок спрашивает бывший. — Все равно она не приносит результатов.
Куча всяких гадких слов готова слететь с моего языка, и я не знаю, каким таким титаническим усилием воли запихиваю их обратно себе в глотку. Вероятно, разум все же понимает, что не к чему веселить охранников бизнес-центра скандалом. Не по статусу мне как-то. Еще слухи пойдут, что у Богданова помощница истеричка, и все клиенты разбегутся. Нафиг надо.
— Левин, я тебе русским языком сказала – мне некогда. Спешу.
— Сима…, — начал было он, но наткнулся на мой предупреждающий взгляд.
Поскольку Игорек знал меня неплохо, то все же решил не искушать судьбу и вышел в коридор, терпеливо ожидая, когда я закрою офис, а потом потащился следом за мной к лифту.
Спустились в относительном молчании. Видимо, Левин продумывал речь, потому что, когда мы на пару оказались на улице, снова начал втирать мне про кафе, за что и был послан в грубой форме далеко и надолго, если бы внезапно не возникшая у нас на пути преграда.
— Серафима, — глубокий, хриплый голос Марата, непрошенным табуном мурашек прокатился по моему позвоночнику. — Добрый вечер.
Медленно поворачиваю голову и во все глаза смотрю на представительного мужчину в элегантном темно-синем костюме и рубашке, белизна которой аж слепит глаза.
Марат небрежным движением руки, поднимает запястье на уровне груди, чтобы глянуть на наручных часах время, а после заметить:
— Допоздна работаешь. Устала?
Ох, божечки!
Как он это делает? Как у него получается всего двумя фразами, состоящими из трех слов, заставить мои колени превратиться в желе?
Вот, например, Игорьку даже и в голову не пришло бы спросить: устала ли я. Для него Сима – это вечная ломовая лошадь, на которой можно пахать и пахать.
А тут… такая чисто элементарная забота…
Этот мужик скоро расплавит в желе не только мои колени, но и мозги.
Так, соберись, Сима!
Не хватало, чтобы он еще подумал, будто я на него запала.
— Здравствуй, — с трудом выдавливаю из себя ответ, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал холодней арктического льда. — Не ожидала тебя здесь встретить. По работе приехал?
Марат смотрит, жадно скользя взглядом по моей фигуре, а потом цепляется за бывшее недоразумение, что все еще трясет чайным веником за моей спиной.
— Нет, — отвечает он. — За тобой приехал.
Вот так просто в лоб заявляет о своих намерениях и, кажется, абсолютно не надеется на согласие. Он просто в нем уверен, поэтому и не спрашивает, а утверждает.
Марат – человек, явно привыкший в своей жизни всеми вертеть и командовать.
Какой же он все же обнаглевший в край!
И почему мне так это нравится…?
— Поехали, отдохнем, — добавляет Марат и вновь смотрит на застывшего от потрясения Игоря.
Много лет назад бывший муж сказал, что я неликвид, и ни один мужик меня замуж не возьмет с прицепом в виде ребенка-инвалида. Эта фраза так прочно засела в моем подсознании, что именно из-за нее, как позже мне объяснила подруга, а по совместительству психоаналитик, я с дуру-ума в свое время выскочила за Алексеева.