Хочу от вас ребенка - стр. 12

— А Туманов ваш, Ален Алексеевна? Красивый, умный, с виду здоров как бык. Вы же дружите, что ж ему жалко, что ли? Знаете, Аленочка Алекссевна, — Адовна подалась ко мне близко-близко и постучала указательным пальцем по столу, продолжая заговорщическим тоном, — я, вот, в дружбу с мужиками не верю. Всем им одно надо, точно вам говорю. Так вот пусть получит то, что надо, ради дела, а там и свадебка… М? Первая у вас на банкете отплясывать буду!

Бурная фантазия нашей старшей была бесподобна! С полминуты я хохотала, прежде чем произнести:

— Ну нет, Илья мне как брат, так что наша связь - практически инцест! Да и в его родословной шизофреники были, — добавила ко всему прочему.

Скривив лицо, Адовна отмахнулась:

— Нет, шизофреников нам не надо! — и решительно хлопнула ладонью по столу. Ее глаза азартно сверкнули, а у меня возникло тревожное предчувствие: неужели старшая решила взять моё оплодотворение в свои заботливые деятельные руки? — Ой, Аленочка Алексеевна… Есть у меня на примете ревматолог один. Красавец, умница, молодой… Кобель правда, но нам даже на руку, да? Точно согласи…

Но продолжить рекламировать какого-то молодого кобеля-ревматолога Адовна не смогла, потому что дверь в ординаторскую резко распахнулась и на пороге появился Зайцев Иван “Уши” Романович. Грозный и хмурый. Впрочем, это его обычное состояние.

— Отдыхаете?

Не спросил, - прорычал. Словно разом обвинил во всех смертных грехах нашего отделения.

— Чаевничаем, Иван Романович, — хмыкнула Адовна, ничуть не смутившись в отличие от меня, непроизвольно выпрямившейся и быстро проглотившей конфету практически целиком. — Присаживайтесь и вы с нами. У меня конфетки есть, — в доказательство своих слов Ада Адамовна повертела перед его лицом карамелькой.

— Щедрое предложение, но, пожалуй, откажусь, — сквозь зубы пробормотал Зайцев. — Обед закончился сорок минут назад, — его ледяной взгляд остановился на мне, красноречиво давая понять, что произнесенная фраза предназначалась исключительно мне одной. — Алена Алексеевна, вы сегодня целый день делаете всё, чтобы ничего не делать. Это саботаж какой-то или что?

От возмущения у меня перехватило дыхание. Да что он привязался ко мне сегодня?

Я начала было возражать, но Зайцев злостно рыкнул, не дослушав:

— Я искал вас пятнадцать минут назад. В отделении офтальмологии вас не оказалось, зато в отделении гинекологии вы провели больше часа. И я очень сомневаюсь, что вам понадобилась консультация их специалистов для корректировки плана лечения вашего пациента Погосяна. Вы сюда ходите, чтобы посплетничать на каждом этаже, или всё-таки работать?! — Выпалив это, Иван Романович раздраженно одернул идеально белый халат, повторно сверкнул глазами и, видимо, не ожидая от меня никаких оправданий, глухо добавил: — допивайте свой чай и ко мне в кабинет с историей Погосяна, — хлопнул дверью, оставляя нас с Адовной вдвоем.

Брови женщины взлетели вверх и, шумно отхлебнув глоток чая, она покосилась в мою сторону, говоря:

— Дела… Что-то неравнодушен к вам, Алена Алексеевна, наш Ушастый. И чем это вы так его зацепили?

— Ещё один повод сбежать в декрет, — буркнула себе под нос, — он, наверное, только рад будет от меня избавиться.

— Так пусть сам и отправляет, раз ему “всё не так”, — хохотнула Адовна и стукнула своей кружкой мою, как бокалом.